– Ты не сказал, что… – пробормотала Джессика, не зная, куда деваться от стыда. Конечно, она прекрасно знала, что Богарт меняет любовниц как перчатки, но никто не предупредил её о том, что Курт живёт с кем-то прямо сейчас. «Тем более, что этот кто-то инвалид!»
– Кристина, это Джессика, – напряжение так и звенело в голосе Курта, когда тот заговорил, – Джессика, это Кристина. Кристина, Джессика моя…
– Я поняла, отец, – голос у Кристины был холодным и точно таким же презрительным, как и взгляд.
– Джессика, это моя дочь, – с облегчением закончил Курт.
Джессика продолжала смотреть на нежданную собеседницу. Кристина так же пристально разглядывала её.
– У тебя есть дочь, – негромко повторила Джессика. Она не знала, что шокировало её больше: сам факт существования Кристины или инвалидное кресло. Но то, что она хотела спросить по настоящему, Джессика сейчас не имела никакого права произносить вслух.
– Как видишь, – ответил Курт. «Это проблема?» – откровенно читалось в его голосе. – Джессика, прежде чем ты спросишь – мне тридцать семь и я не женат.
– Прости, мне надо идти, – выдохнула Джессика, не дослушав до конца. Она заставила себя потянуться к Богарту и коснуться вежливым поцелуем его щеки, а потом пулей вылетела с веранды и почти бегом направилась к посадочной площадке.
– Кажется, я сорвала тебе пару приятных вечеров, – заметила Кристина, глядя ей вслед.
Богарт стиснул зубы и долго молчал.
– Ей придётся привыкнуть, – наконец выдавил он.
А Джессика, добравшись до хеликоптера и активировав автопилот, всю обратную дорогу до города копалась в Сети и гадала, как Дэвид мог ничего ей об этом не сказать. Травма позвоночника – диагноз Кристины был опубликован на двух десятках сетевых СМИ. «Болезнь, которая легко лечится в Сети. Но не здесь».
Глава 6
Когда Джессика вернулась в лофт, Дэвид сидел в уголке, оборудованном под оружейный склад, и что-то вполголоса обсуждал с Келби. Заметив, что дверь открылась, тот лишь на секунду поднял на неё взгляд и приветственно кивнул.
Джессика поджала губы и прошла в свою часть – спали они в общем помещении, разделённом самодельными ширмами на несколько сегментов. Дверей не было ни у кого, но Джессика, впрочем, и не привыкла ждать уединения. Ребёнком она часто спала на улице или в ночлежках, где в общем бараке теснилось по два десятка человек, а вся остальная её жизнь прошла под прицелом видеокамер – и почти всегда в присутствии Дэвида.
Она завалилась на кровать и долго смотрела в потолок, размышляя о том, что узнала, – и о том, почему Дэвид не рассказал ей о дочери Богарта. На уровне разума она отлично это понимала. Дэвид знал, что это будет на неё давить. Как в том плане, что Джессика теперь соблазняла не гулящего повесу, а отца, пусть и не полной семьи, так и в том, что Джессике куда труднее будет сосредоточиться на задании, понимая, что вполне конкретному, осязаемому и хорошо знакомому