– Неужели? Майор, а мне вообще не нужен мужчина, каким бы тот ни был. У вас есть только одно, чего я желаю, – каюта на корабле, который отплывет в Англию. Я заплачу за это, ухаживая за вами. Возможно, в мою пользу говорит хотя бы тот факт, что я не дала вам утонуть. Однако внесем полную ясность в наши отношения – другой монетой я за это платить не собираюсь.
Наступила напряженная тишина. Брендон умел скрывать свои мысли, его черные глаза и лицо оставались непроницаемыми. И тут он открыл козырную карту:
– Битва при Витории произошла десять месяцев назад.
Весьма уместное замечание. Мег больше не выходила замуж и явно не жаждала мужского общества, но как ей было выжить в армейской среде, не торгуя своим телом? Таков, видно, был ход его мыслей.
– Хирург батальона взял меня под свою опеку, а я помогала ему оперировать. Он научил меня многому по своей профессии.
Майор Брендон мог заподозрить, что Мег была не только помощницей Питера Фергюсона, но и его любовницей. Все остальные тоже так подумали. Главное, чтобы за время, которое Мег проведет в каюте, Брендон не требовал спать с ним.
– Мне не нужна медсестра.
Он явно был немногословным. Что бы Брендон сейчас ни думал о ней, он не испытывал потребности выражать свои соображения вслух, что раздражало Мег больше всего. Ей хотелось поставить его на место – пусть не сомневается в ее моральном облике и не строит несбыточные предположения. Правда, прежде надо дать ему возможность высказаться по этому поводу.
– Наоборот, нужна, иначе потребуется хирург, ампутировать ногу. И не сомневайтесь, я справлюсь и с этой задачей, если возникнет такая необходимость.
Мег обнаружила, что стоит подбоченясь и хмуро смотрит на Брендона, чем вряд ли могла снискать его расположение.
Брендон фыркнул:
– Вы сумеете вылечить ее так, чтобы я смог вернуться в строй?
– Нет. Я могу сделать так, чтобы нога исцелилась должным образом, если вы будете делать то, что я скажу. Могу показать вам, как лучше упражнять ногу. Но вы лишились части кости, с этим трудно служить офицером от инфантерии. Я видела стрелковую бригаду на марше, вам больше не выдержать подобного темпа.
На лице Брендона мелькнул проблеск эмоций, затем оно снова стало беспристрастным.
– Хорошо, мадам хирург. Похоже, вы знаете, о чем говорите. К тому же вам хватило честности сказать мне правду. Можете оставаться.
– Спасибо. – Мег повернулась к нему спиной и принялась возиться с медицинской сумкой, пытаясь удержать жгучие слезы. Как было бы чудесно сесть и выплакаться вволю, облегчив душу. – В какой из сумок лежат ваши ночные рубашки?
– Миссис Халгейт, я сплю либо в мундире, либо нагишом.
«Если ты, майор, хочешь добиться, чтобы я покинула эту каюту от стыда, то у тебя ничего не выйдет».
– Это не бивуак в Испании, поэтому вы должны спать в ночной рубашке. В какой сумке ее можно найти?
– В большой сумке. – Неужели в его