Регистрация с планшета прошла без проблем, и посадочный талон отправился на почту отеля.
Сборы вещей были недолгими. Процессу несколько мешало устойчивое желание не уезжать, но что можно делать в столице Франции без средств, языка, работы и так далее? На этот аргумент – «идее еще поплавать в богемных реках города любви» – возразить было нечего, и я приступил к паковке сувениров. Сначала хотел оставить учебник в отеле, но потом взглянул на клеймо, подумал минуту, вложил в книгу открытку, чек, засунул в тот же белый пакет и убрал грамматику в ручную кладь.
Утро немного испортил митинг господ с африканского континента, они несли портрет своего лидера и требовали то ли освободить, то ли посадить солидного господина в костюме. Полиция не вмешивалась, автобусы встали. Почему митинг проходил в Париже, для меня осталось тайной. Или снова «замаячило» темное колониальное прошлое и нерешенные проблемы? Пока я размышлял: идти на прогулку или побыть в номере, демонстрация удалилась, и полицейские начали восстанавливать движение транспорта. У меня появились шансы на трансфер до аэропорта, но вмести с ними пришла головная боль и чувство тревоги. Эти симптомы только при попытке уехать меня пугали. Собственно, время прошло великолепно, весна в Париже удалась, если не считать температуры воздуха и происшествия на кладбище да испачканной руки. Но последнее могло случиться где угодно… Я засучил рукав, клеймо стало совсем черным и четким, оно не расплывалось как краски тату, а словно расплавленный металл стягивалось в линии проволоки в матовом стекле. На ощупь ткань не изменилась. Рука задрожала, чувство тревоги усилилось.
– Персен, – произнес я и выпил таблетку.
Постепенно болевые ощущения притупились, но не исчезли окончательно, пытаясь пробиться через защиту «что-то скребло мозг, словно мышь, запертая в ловушке». Минут через двадцать боль ушла на задворки сознания, руке вернулись нормальные функции.
Я спустился в холл, где на ресепшен портье вручил мне посадочный талон и напомнил про время машины в аэропорт.
Небольшая прогулка у Лувра, кофе, и я вернулся к обозначенному времени.
Машина пришла точно. Недолгая сдача ключей, оплата заказов в номер. Водитель немного говорил на английском, мы даже что-то с ним обсудили. Пробок по дороге не было, но стоял хвост на подъезде к терминалу. Мой собеседник выругался и свернул на другую дорогу, ведшую куда-то вниз. Через три минуты мы оказались в грузовом терминале или паркинге для большегрузов. Француз довел меня до лифта и указал на кнопку.
– Registration.
– Merci.
Прошло