Казалось, Знобишин обречен: все говорило против него. Однако случилось нечто странное: свидетели стали брать назад свои первоначальные показания и заявляли совершенно обратное. Тот свидетель, который прежде показывал, что одевал Знобишина после пожара, теперь сказал:
«– Знать ничего не знаю и ведать не ведаю.
– Когда же вы говорили правду: тогда или теперь? – поинтересовался судья.
– Не могу знать, – простодушно отвечал свидетель под дружный смех публики. Так ничего и не смогли добиться у этого „самого достоверного свидетеля“».
В своем последнем слове на суде инженер Знобишин заявлял, что возмутительного преступления, в котором его обвиняют, он не совершал. Он обращал внимание присяжных заседателей на свою сорокалетнюю «беспорочную» службу – сначала в должности губернского архитектора, потом гражданского инженера, а одно время даже вице-губернатора, а также на свой преклонный возраст.
Несмотря на жесткую позицию прокурора, в своей речи напомнившего даже о законах петровского времени, каравших смертной казнью конокрадов, изменников и поджигателей, присяжные заседатели остались при своем мнении. После двухчасового совещания большинством голосов они вынесли инженеру Знобишину оправдательный приговор…
В начале XX века пожарные дружины в пригородах Петербурга находились в достаточно тяжелом финансовом положении. Санкт-Петербургское пригородное пожарное общество насчитывало тогда шесть отделов – на Малой Охте, Петровском острове, Удельной, Лесном, Новой Деревне и Коломягах. Содержание их обходилось в 30 000 руб., из которых 10 000 руб. составляли пособия Страхового общества, Общества взаимного страхования, Губернского и Уездного земств. Остальные 20 000 руб. приходилось изыскивать путем сбора членских взносов, пожертвований и устройства различных увеселительных мероприятий.
Жители пригородов уклонялись от содержания отделов пригородного пожарного общества, ссылаясь на то, что это следует производить на счет города и земства. Поэтому сбор взносов ежегодно сокращался, а в 1901 году и вовсе прекратился. Равнодушие населения объяснимо еще и недоверием к частным пожарным учреждениям, а также тем, что пожары в пригородах нередко способствовали, благодаря высоким страховым оценкам, обогащению погорельцев.
«Положение С.-Петербургского пригородного пожарного общества в настоящее время поистине трагическое, – говорилось в заявлении гласного городской думы Ивана Александровича Шульца от 24 октября 1901 года о необходимости выдачи пособия от города пригородному пожарному обществу. – В кассе его имеется лишь 75 руб. 76 копеек… Между тем пожары на окраинах не уменьшаются, а увеличиваются».
Любопытно, что важную роль в Лесной добровольной пожарной дружине играли представители рода петербургских немцев Кертлингов. Происходили они от уроженца Ганновера Максимилиана Кертлинга, приехавшего в Россию во