Боуман посмотрел на команду.
– Все, выдвигаемся!
Он вновь повернулся лицом к тропинке и замер.
Старик и собака исчезли. Беззвучно.
– Видели, куда он ушел? – Боуман настороженно крутил головой. – Хоть кто-нибудь?
Все молчали.
– Идем. Чем быстрее мы попадем в пещеру, тем меньше опасностей.
Я бы не стала на это рассчитывать, подумала Халли.
11
– Вам следует надеть пожарный костюм, док, – заявил молодой чернокожий сержант.
Ленора Стилвелл оторвала взгляд от планшета. Сержант по фамилии Диллон. Маршелл Диллон.
– Это презерватив, а не костюм. Не могу я в нем работать. – Стилвелл подмигнула, и на лице сержанта появилась страдальческая улыбка. – Ничего не услышишь, не скажешь, не пощупаешь. Черт, да в нем и ходить-то толком не походишь! Не говоря уж о том, чтобы в туалет… – Она помотала головой. – Ну, и что это за врач?
Полевой госпиталь Терока подвергли полному карантину, отрезав от остального поста боевого охранения. От всего мира. Как только подтвердили присутствие АКБ, явились специалисты по ЗОМП – защите от оружия массового поражения, – изолировали госпиталь, установив шлюзовой отсек для входа и выхода, и раздали пневмокостюмы 4-го уровня биологической защиты. «Пожарный костюм», как назвал его Диллон – модель «Кемтурион» 3530 небесно-голубого цвета, изготовленная из специального полимера, – весил десять фунтов. Еще десять фунтов веса добавляла ранцевая индивидуальная система обеспечения жизнедеятельности (ИСОЖ). Застегнутый на все молнии и фиксаторы, УБЗ-4 ощущался на теле жестче водолазного скафандра. Любое движение требовало дополнительных усилий, пластик постоянно трещал и скрипел. К тому же за восьмичасовую смену с по́том могло уйти фунта два весу, хоть внутри и работал крошечный вентилятор.
Воздух из ранца ИСОЖ или внешнего источника создавал во внутреннем пространстве избыточное давление – чтобы внутрь, даже если треснет пластмасса, не проникли патогенные организмы. Объединенный с костюмом шлем в форме ведра из более толстого материала, достаточно прозрачного, легко покрывался царапинами и через несколько недель был похож на лобовое стекло с паутиной трещин. После истирания противозапотевающего слоя – что обычно занимало не дольше месяца – видимость становилась еще хуже. Рукава костюмов заканчивались защитными перчатками, которые давали пальцам едва ли большую подвижность, чем варежки. Поскольку костюм в надутом состоянии удваивал объем своего обладателя и добавлял фут росту, то требовалось постоянно рассчитывать движения, чтобы часом не налететь на оборудование, других людей и не перевернуть контейнеры с болезнетворными организмами, одна тысячная унции которых могла уничтожить все население