– Но мы так недолго были знакомы…
– Значит, вы сумели произвести на нее впечатление.
Кей покачала головой:
– Этого не может быть…
– От мужа она унаследовала приличное состояние. За столько лет значительная его часть ушла на содержание в доме престарелых, но и осталось немало.
– Да, – смогла выговорить Кей.
Другие слова на ум не приходили. И вдруг она вспомнила их последний разговор. Чем она тогда поделилась с Пегги, когда речь зашла о мечтах?
– Все не так просто, – вырвалось у Кей.
– Простите? – не понял мистер Фробишер.
– Это из-за меня, – дрожащим голосом начала объяснять она. – Я тогда сказала «хорошо бы», то есть чудесно было бы, если б мечты сбылись, – и вот Пегги умерла. Но я вовсе не хотела ее смерти! О господи!
– Мисс Эштон, – стал утешать ее мистер Фробишер, – не накручивайте себя понапрасну. Миссис Салливан была в преклонном возрасте и много лет болела. Подошел ее срок, и вы тут совершенно ни при чем, уверяю вас!
Он пододвинул коробку с бумажными платочками, и Кей вытащила один, чтобы вытереть слезы.
– Ах, Пегги! – не могла она успокоиться. – Я не ожидала… Представить не могла…
– Разумеется…
Они помолчали. Наконец Кей взяла себя в руки, и мистер Фробишер продолжил:
– Она оставила вам письмо. Сиделка написала его под диктовку, но Пегги смогла поставить подпись.
Он подал Кей белый конверт. Трясущимися руками она вскрыла его и достала сложенный лис-ток.
«Дорогая Кей!
Надеюсь, ты не будешь слишком поражена, когда узнаешь, что я оставила тебе немного денег».
Столь очевидное преуменьшение едва не заставило Кей рассмеяться нервным смехом, но она сдержалась.
«Дело в том, что у меня совсем нет близких, а я, в отличие от большинства старух, не испытываю слабости к кошкам, поэтому не собираюсь завещать свое имущество какому-нибудь приюту для животных.
Я знаю, что твоя мать не оставила тебе почти ничего, и к тому же тебя угнетают мысли о выплате ипотеки и неосуществленной мечте. Так вот, моя милая, если ты разумно распорядишься этими деньгами, то сможешь воплотить свою мечту немедленно, и тогда я буду знать, что продолжаю жить благодаря тебе. Ведь это не так уж глупо?
Я буду скучать по тебе, дорогая Кей. Я так любила, когда ты меня навещала. Спасибо тебе за чудесные часы чтения вслух. Я много лет не перечитывала Джейн Остин, но твой нежный голос вновь оживил для меня все ее романы – и за это я тебе искренне благодарна.
Тебе выпал редкий шанс. Соверши для себя чудо!
Твой друг Пегги».
Кей смотрела на подпись, кое-как поставленную синими чернилами. Имя Пегги больше походило на «Пигги», и Кей представила, как ее приятельница, желая что-то оставить после себя, водит старческой рукой по бумаге. Ее глаза наполнились слезами.
– В общем, вы сами видите, – подытожил