Последние месяцы жизни царя Федора двор провел при новой расстановке сил. Кратковременный взлет И.М. Милославского сменился падением. Еще большее влияние приобрели Долгорукие. Приказчик В.В. Голицына Михаил Боев, человек осведомленный, доносил своему боярину о ситуации в Кремле: «…В верху что приговорит князь Юрья Алексеевич (Ю.А. Долгорукий. – И.А.), то и так нихто ему не спорит делом ли приговорит или и не делом».
Вместе с сыном, боярином М.Ю. Долгоруким, Юрий Алексеевич сосредоточил в своих руках управление всеми военными и некоторыми финансовыми приказами. Одоевские прибавили к числу контролируемых ими приказов приказ Большого дворца, освободившийся со смертью Б.М. Хитрово. Картину дополняла группа царских фаворитов, разобравших по преимуществу придворные должности. В этом был свой смысл: слабость позиций в государственном аппарате компенсировалась близостью к царю. И все же положение этой группировки было чрезвычайно уязвимо из-за неопределенного будущего.
Развязка наступила в феврале-апреле 1682 года. После новой свадьбы здоровье царя резко ухудшилось. Тотчас бояре заторопились с возвращением «без малейшего замедления» из ссылки Матвеева. Но в марте наступило улучшение, как оказалось, последнее, и «нет больше вопроса о возвращении старого имперского канцлера Артамона Сергеевича». В середине апреля Федор Алексеевич опять слег. Разумеется, тут же дума и царские любимцы вспомнили о Матвееве. В движении последнего к Москве уже выявилась трагическая закономерность: чем хуже становилось здоровье несчастного царя, тем меньше верст отделяло Матвеева от столицы.
20-летний Федор Алексеевич скончался 27 апреля 1682 года. Его смерть положила начало политическому кризису. За отсутствием наследника у умершего царя престол должен был занять царевич Иван. Но его немощь дала основание обойти традиционный порядок престолонаследия. Верхи двора предпочли поддержать Нарышкиных. Исследователи по-разному объясняют этот выбор. Отмечалось, что при слабых Нарышкиных аристократия надеялась сохранить и упрочить свое влияние.
Дореволюционные исследователи, менее склонные подчеркивать узкокорыстные устремления боярства, писали об опасениях, которые внушала личность царевича Ивана Алексеевича. Ситуация будто бы грозила повторением мрачных времен «боярского правления» в малолетство Ивана IV. Многих к тому же пугала перспектива прорыва Милославских к власти. По-видимому, в той или иной мере в поведении правящей элиты присутствовали все эти мотивы – личные, корпоративные, государственные.
Велика