Человек, лежащий на жёстком, неудобном топчане, пришел в себя как раз во время очередной битвы с оконным стеклом. Руки его были крепко стянуты за спиной и, давно затёкшие, уже даже не болели. Зато страшно болела и кружилась голова, щипало глаза, а в носоглотке и горле поселился противный жгучий привкус и навязчивый своеобразный запах эфира. Впрочем, сейчас всё это было не так уж и важно. Как только он очнулся и осознал, в каком положении находится, вселенская тоска и досада вытеснили все остальные чувства, как тело, погружённое в жидкость, вытесняет ее из ёмкости.
Так глупо попасться! Вот тебе и азарт, вот тебе и погоня! Мальчишка! Лежи теперь, как куль с мукой в ожидании печальной, но зато закономерной развязки!
– Ну что, мичман, оклемался, значится? Это хорошо! – раздался сбоку такой знакомый и такой противный скрипучий голос. Визг половиц известил связанного человека о приближении хозяина этого помещения и всего его положения в целом. – Наконец появится возможность побеседовать, а то всё недосуг было.
Связанные руки за спиной дёрнули и они поползли вверх, выворачивая суставы и заставив мичмана сначала встать на колени, а затем и на цыпочки.
– Вопрос у меня всего один и он простой, – проскрипел вопрошавший. – Вы кто?
– А вы не слишком торопитесь, примеряя ко мне свои навыки заплечных дел мастера? – прошипел мичман, стараясь удержать равновесие.
– Просто демонстрирую серьёзность своих намерений, – усмехнулся хозяин положения. – Повторяю вопрос – кто вы? Кому служите? Какую цель преследовали, следя за мной на яхте и на побережье?
– Ваши вопросы размножаются почкованием… Хотите проверить, не потерял ли я память, после того, как вы шарахнули меня по затылку?
– Бросьте валять дурака, Головин, – лениво ответил голос. – Я мог поверить, что вы – неудачник, залезший в карточные долги, ровно до того момента, пока не увидел вас на берегу в рыбацкой халупе. Или будете мне сейчас рассказывать, что вы гуляли-гуляли и случайно оказались за городом на ночь глядя именно в этом месте в это время?
– Не поверите, но именно так оно и было…
– Эх, не получается у нас беседа.
Мичман почувствовал, как нестерпимо обожгло бок, а по комнате пополз запах горелой кожи…
– Зачем же так ругаться и орать? – брезгливо вытирая руки и ставя на столик свечу, проскрипел мучитель через четверть часа «разговора». – Ну право же, неловко, будто не дворянин, а портовый грузчик! А мне ведь вас рекомендовали, как вежливого и воспитанного юношу. Стыдно! Даже