Тяжело вздохнув, посмотрел на империту. Густые волосы укрывали ее шелковистой волной, ладони снова сложены под щекой, лицо спокойное и безмятежное, как у ребенка, ресницы, как длинные крылья, чуть трепещут, губы слегка улыбаются во сне.
Но вот сон изменился. По лицу девушки пробежала тень, она нахмурилась, напряглась, забормотала что-то, из чего Марион разобрал только два слова – «древнейшие времена», потом вдруг вскрикнув, она проснулась, широко раскрыв глаза, в которых плескался страх.
– О Деллафия, я вспомнила! – воскликнула Дели. – Трайд, я вспомнила!
Марион взглянул в ее глаза, спросил:
– Что вспомнили?
– Те огненные слова, что говорил мне Звездный Призрак!
– Огненные слова? – не понимал ее офицер.
– Да! Когда он напал на «Эндор», у меня в мозгу появились огненные слова, но я их забыла, а теперь я увидела их во сне и вспомнила!
– Какие же это слова, империта? – мягко поинтересовался тот.
– Они страшные, меня до сих пор в дрожь бросает от них. Вы хотите их услышать?
– Да.
И Дели негромко заговорила:
Ты одна из тех,
Что должны спасти
Бесконечное число галактик,
Созданных в Древнейшие Времена,
Поэтому ты должна умереть сейчас,
Пока остаешься в неведении.
Ты сильна, но еще не знаешь об этом.
Когда начнется хаос,
Для меня будет много пищи.
Но ты несешь свет,
А свет противен мне.
С твоей смертью не будет всех.
И хаос будет не остановить!
Воцарится смерть, смерть, смерть! –
Последние слова она произнесла совсем тихо, будто боясь, что их может услышать кто-то посторонний.
– Вы уверенны, что были именно такие слова? – после некоторого молчания спросил Марион, нахмурившись.
– Да, но я не понимаю их смысла.
– Я тоже не понимаю, но они полны чего-то зловещего, пророческого, и это тем более все запутывает. Наверняка Джанулория сказал бы что-нибудь стоящее. Я же не силен в отгадывании загадок.
– Почему он говорил эти страшные вещи именно мне?
Марион видел, что империта боится, и ему стало жаль ее.
– Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, давайте помучаем себя ходьбой, – предложил он. – Все равно мы больше не заснем, да и скоро рассвет.
Шли вглубь пещеры. Идти было гораздо легче. Лодыжка болела не так сильно. Трайда, похоже, тоже отпустило: