– Да, я как-то и забыл про обед, – произнес сыщик.
– Так давайте я вам сейчас что-нибудь сооружу, – предложил Петриченко. – Прямо здесь. Хотите?
Только тут Лев почувствовал, что на самом деле проголодался. И немудрено: ведь он с самого завтрака ничего не ел, как-то не до того было.
– Хочу, – признался он. – Давай сооруди что-нибудь.
Спустя несколько минут на столе перед ним уже стояли закуски (икра в вазочке, селедка, маринованные грибы), шипел разогретый бифштекс, высилась гора хорошо прожаренной картошки. Стояли и напитки: запотевший ледяной графинчик с водкой, бутылка минеральной воды, сок.
– Чай или кофе? – деловито осведомился Петриченко.
– Чай, – сказал Гуров. – А вот это убери, – показал он на графин с водкой.
Графин немедленно исчез, взамен появились заварочный чайник и термос с кипятком. Сам повар, накрыв на стол, ретировался, не желая смущать гостя.
Приступив к трапезе, Лев понял, что его последний собеседник – действительно повар высокого класса. Все было приготовлено отлично, гораздо лучше, чем в санатории.
Он как раз покончил с бифштексом и приступил к чаю, когда в коридоре послышались легкие шаги, дверь кухни открылась, и в нее вошла стройная девушка в топике и мини-юбке. Длинные загорелые ноги, белокурые волосы, синие глаза – все говорило о том, что перед Гуровым предстала близкая подруга Кривулина, топ-модель Татьяна.
– Ой, я думала, тут Леша, – воскликнула красавица. – Извините, что помешала.
– Ничего, вы мне нисколько не мешаете, – ответил Лев. – Полковник полиции Гуров, Лев Иванович. А вы, вероятно, Татьяна?
– Да, я Татьяна, – кивнула девушка.
– Присаживайтесь, Таня, нам надо побеседовать.
– Это об убийстве, да? Хорошо, я отвечу. Только я мало что могу сказать. Я вчера после ужина как села возле «сидюшника», так и не вставала. Настроение такое было – музыку слушать.
– Значит, после семи вы из комнаты не выходили, ничего не видели, ничего не слышали?
– Совершенно верно, – кивнула Татьяна. – Я и милиционеру так говорила. Так что ничем вам помочь не могу. Петю, конечно, очень жалко. Если бы я что знала, обязательно бы рассказала.
– А так, значит, никаких сведений?
– Ни-ка-ких, – раздельно, чтобы подчеркнуть верность сказанного, произнесла она и поднялась, собираясь выйти из кухни.
– Очень интересно… – протянул Гуров. – А мне только что один человек говорил, что видел, как вы вчера выходили из дома.
– Я? Выходила? Ну да, я в течение дня сто раз выхожу, что тут такого?
– Нет, не просто в течение дня. Этот человек видел, как вы вышли из дома в начале одиннадцатого. То есть в то самое время, когда Петр Тишкин вошел в кабинет Кривулина.
– Ну и что?! – воскликнула Татьяна. – Пусть даже я вышла, а он вошел, что с того? В огороде бузина, а в Киеве дядька! Какое отношение это имеет к убийству?
– Пока не знаю, – покачал головой Лев. – Может, и никакого. Важно то, что вы врете. Значит, вам есть что скрывать.
– Неправда! – Девушка