– Знаете, я, наверное, пойду… Теперь я поняла, что ошиблась дверью.
– Вздор, моя милая! Вы только теперь и нашли нужную дверь! Этот благородный лоб, эти изумрудные глаза, волосы цвета камеди, эта непринужденная стать – впору занести такой редкий экземпляр в Красную книгу. Лелеять и оберегать, чтобы не сгинула с лица земли эта заключенная в вас красота. Ах, лапуля, приход каждой новой ведьмы наполняет мое сердце ликованием. И я особенно рад, что вам не понадобилось прожить жизнь, полную разочарований, прежде чем вы отважились прийти ко мне.
София не могла оторвать взгляда от раскрытого рта одного из мертвецов. Слова Соломона Лу обтекали ее по сторонам, лишь косвенно достигая взбудораженного сознания девушки. Она опомнилась, когда музыкант вздумал подойти к ней слишком близко. Его душный запах привел ее в чувство и заставил отпрянуть.
– Меня зовут София Верна, сегодня я получила письмо от матери, которую не видела с детства. То есть оно так подписано: «Мама». Почерк мне не знаком, но писавшая достоверно знает о подробностях нашей семейной истории. В письме сказано, что я ведьма и что мне нужно увидеться с вами.
Соломон Лу медленно покивал, будто бы соотнося услышанное с собственными мыслями. Покивав, он шагнул к столу, налил себе виски из хрустального декантера и сделал глоток, который составил половину стакана. От выпитого глаза его замерцали.
– То, что вы ведьма, я убедился, как только открыл дверь. А заподозрил еще раньше – заслышав ваш стук. София Верна, так вы сказали? – Он поболтал напиток в стакане и допил его вторым глотком. – А вы сами не хотите выпить? Ну, может, еще захотите. Я помню вашу мать. Садитесь, вот сюда, я сейчас оттащу тело, раз уж общество моих компаньонов так вас коробит. Виола Верна… В семнадцать лет она сыграла в таком фильме, из-за которого ее отец велел ей убираться из дома, а душевнобольная мать, ваша бабка, не имела сил этому воспрепятствовать. Да, лапуля, ваша ближайшая родословная восходит к умалишенной. Она повредилась рассудком во время родов, когда повитуха объявила ей, что долгожданная дочь, малютка Виола, появилась на свет мертворожденной. В те времена наше сообщество было еще слабо и разрознено – откуда было знать тогда бедным роженицам, что дочери ведьм приходят в этот мир без крика и не доставляют своим матерям тех мучений, какие сопровождают деторождение у простецов! Крики и боль – что может быть противоестественнее? Но их-то отсутствие и напугало вашу бабку до исступления ума. Она так и умерла, не узнав, что была ведьмой, – сама убежденная в своем сумасшествии по причине регулярных видений загробного мира. Еще один дар, который она сочла проклятием, – и все из-за своего неведения. Как ни прискорбно, у Виолы были все шансы повторить печальную судьбу своей матери. После первого фильма Виола еще пару раз снялась в картинах того же прямолинейного жанра, и вокруг этой карьеры начинала уже складываться рискованная, хотя и по-своему заурядная