– Нет, – честно ответила Джез, которая с некоторых пор не нуждалась в кислороде. – Харкинс, но ведь Слаг – обычный кот.
Глаза на изможденном лице Харкинса ярко сверкнули.
– Нет, это – зло! – воскликнул он. – Он… он… выжидает! Караулит, пока я не засну. Он ненавидит меня! Точно!
– И тебя, и меня, – с печальной улыбкой согласилась Джез. – У меня тоже не складываются отношения с животными.
– Тебя он опасается. Здесь нет ничего общего. И… поэтому… – Пилоту не удалось подобрать подходящее сравнение, и он подавленно умолк.
– Может, ты попробуешь не пасовать перед ним? – предложила Джез. – Ведь ты же раз в двадцать раз больше Слага.
Пилот неуклюже поднялся с пола, не сводя с собеседницы обиженного взгляда. Он нервно огляделся по сторонам и натянул фуражку на голову.
– Я не засну. Конец! – произнес он, будто в его бессоннице была виновата Джез. Затем Харкинс рысцой кинулся к трапу и через трюм выскочил наружу, где ему, конечно, не грозило нападение кота. Слаг не покидал «Кэтти Джей» с тех пор, как его четырнадцать лет назад принесли сюда котенком. Кроме штурмана он боялся только открытого неба над головой.
Улыбаясь, Джез направилась в свою каюту.
Мой дом. Моя семья. До чего же необычной компанией мы являемся.
Когда спустились сумерки, Фрей, Пинн и Малвери направились в город. Они бывали в Хижинах каждый вечер с момента прибытия. Раньше их сопровождал Крейк, но сегодня он решил остаться на корабле. Джез не употребляла спиртного, Харкинс дрожал при виде незнакомых людей, а Сило оставался на «Кэтти Джей» в качестве надежного тыла. Вторая аэрумная война закончилась восемь лет назад, но нанесенные ею раны еще кровоточили. Соплеменники Сило, пусть и против желания, воевали на враждебной стороне, так что муртиане, мягко говоря, не пользовались популярностью в Вардии.
Фрей шагал впереди своих спутников по хорошо наезженной дороге, змеившейся между холмов. Под деревьями уже стемнело. Свет, струившийся с небес, сделался золотисто-лиловым, птичье пенье стихло, и его сменило жужжание ночных насекомых. Здесь, далеко на юге, весна начиналась рано. Сейчас было совсем тепло, хотя еще не закончился Месяц Разгребания Грязи.
В таверне хозяин приветствовал гостей привычной кривой гримасой. Фрей мог поклясться, что при каждом появлении бесцеремонных чужаков, с порога требовавших выпивку, у содержателя заведения умирала частица души. Долина Терновых Хижин была чистой и аккуратной. Жители таких городов чувствуют себя неуютно, когда заезжие путешественники начинают во всю глотку орать песни пьяными голосами.
Но таверна являлась единственной в округе, и пришельцам просто некуда было податься. Вдобавок она пришлась Фрею по душе. Ему нравились большие окна с видом на мощеную дорогу, которая скрывалась в густом лесу. Он любил