Пайпс согласно махнул рукой.
– Итак, друзья мои – продолжил Хайнлайн – Мы приходим к выводу, что ядерную войну невозможно выиграть, в ней можно только попытаться выжить, да и то вряд-ли. Меня только смущает концепция Ограниченной Ядерной Войны. Как вы к ней относитесь, профессор?
– Я ее всецело поддерживаю! – невозмутимо ответил Пайпс.
Мы с Фрэнки и Хайнлайн ошарашенно уставились на него. Так, наверное, глядели евреи на Теодора Герцля, позвавшего их в Уганду.
– Я всецело за концепцию, тем более, что я один из ее авторов – подмигнул нам Пайпс – Но только за концепцию, а не за саму войну. Концепция же эта весьма хороша тем, что прекрасно демонстрирует свою собственную абсурдность. И чем дальше – тем больше. Вообще-то идиотизм атомной войны любого рода, ограниченной или нет, очевиден для любого здравомыслящего человека. К сожалению, не все представители рода хомо сапиенс достаточно сапиенс. Есть еще фанатики, сумасшедшие и просто дураки, причем некоторые из них почему-то оказались у власти. Вот для них-то мы и разработали концепцию Ограниченной Ядерной Войны, чтобы и этих проняла вся абсурдность такой затеи.
– Ну и как, проняло? – скептически проворчал я.
– Я вижу, что у вас нет иллюзий в отношении власть предержащих – сейчас он звучал намеренно цинично – Все верно! Если бы мы приводили одни лишь доводы разума, гуманизма или совести, то над нами бы только посмеялись. Но мы тоже не первый год замужем и представили им сухие отчеты, многократно размноженные и подшитые в аккуратные папки. Такие серьезные бумажки не выбросишь и не проигнорируешь. Тут поневоле задумается и последний фанатичный идиот. Тем более, что в наших аналитических отчетах черным по белому ясно показано, что любая локальная война с применением ядерного оружия неизбежно перерастет в глобальную. Эти отчеты мы благоразумно разослали во все конкурирующие федеральные агентства, а также устроили славную утечку в прессу.
– И вы верите в благоразумие тех людей?
В голосе писателя мне послышался скепсис пополам с робкой надеждой. Пайпс ответил не сразу.
– Я думаю… Нет, я надеюсь, что шанс есть. Знаете ли вы, что во время той войны обе стороны воздержались от применения химического оружия, а Япония – и от бактериологического. Меня только смущает Москва, ведь ядерное оружие – оружие бедных. Вот вскоре наш Айзек поедет туда и потом все расскажет.
– Если вернусь – проворчал я.
– Вы едете в СССР? – вскричал Хайнлайн.
Я обратил внимание, что он сказал именно СССР, а не Россия и не Москва. Людям свойственно использовать эвфемизмы там, где истинное звучание может вызвать страх, зависть или еще какую-нибудь ненужную эмоцию. Так например, наши арабские соседи избегают слова «Израиль», предпочитая называть мою страну «сионистским образованием». Наверное они надеются, что моя страна эфемерна и боятся что она может материализоваться. Вот и в Штатах, как я успел заметить, многие боялись произносить