Неискупленные когда-то.
Как с Первой мировой войны
Непогребенные солдаты,
Как преданная мной любовь,
Как неродившиеся дети,
Как все те слезы, вся та кровь,
Что пролиты на этом свете.
Надеюсь, строчкой отмолю
Свои грехи, свои надежды…
О Боже, дай сказать «люблю»,
Как говорил я это прежде!
Скит
Когда бумаге предпочту
Берестяной хрустящий свиток,
Когда пьяней вина сочту
Ручья искрящийся напиток,
Когда срублю смиренный скит
Под сенью кряжистого кедра,
И будет крест железный вбит
В его стареющие недра,
Когда свой бренный дух предам
Прекраснейшей на свете схиме
И стану тихо, по слогам,
Разучивать природы имя,
Когда, как истый схимник встарь,
Читать я буду Бога ради
Неканонический стихарь
Своей потрёпанной тетради,
Когда зелёный окаём
Вокруг лазурной чаши свода
Начнёт дымиться сентябрём
И станут остужаться воды,
Когда однажды, при луне
Войду в свой дом под пенье петель
Тогда, быть может, я вполне
Пойму, зачем живу на этом свете.
Сонет (Я переплавлю боль в стихи)
Я переплавлю боль в стихи,
И слабость превращу в поэму,
И, искупив свои грехи,
Открою счастья теорему.
Я злость перекую в перо,
Я слёзы перелью в чернила,
Что было серо и старо –
Там будет совесть, страсть и сила.
И я преодолею страх
Пред новым или неизбежным.
Что было в сумрачных тонах,
Я перекрашу в цвет надежды.
Жаль, бога нет – я б попросил
Его дать мне на это сил.
*** (Призывно белеет бумага)
Призывно белеет бумага
Маняще сверкает перо.
О, где мне набраться отваги
Ступить через этот порог?
И рифмы теснятся в избытке,
И ритма уж поступь легка,
Откуда же немощи пытка
При виде пустого листка?
Словам не родиться из мрака,
Сегодня ко мне не придёт
Моя повивальная бабка -
Наш брат её музой зовёт.
Моё трудолюбье похвально
И избранный стиль очень бросок,
Но всё же без муз повивальных
Родится строфа – недоносок.
Надежда последняя тает,
Безмолвия крепки оковы,
Вдруг с уст онемевших слетает
Волшебное первое слово.
Истина и ХХ век. Сонет.
И книги обо всём уже написаны,
И все слова давно уж прежде