Их поджидали две симпатичные женщины лет по тридцати, брюнетка и блондинка (на выбор), с милыми, дежурными улыбками на лицах; расторопные, предупредительные, заботливо стали ухаживать. Их назойливое снование из кухни в комнату, вокруг стола, демонстрация своих прелестей: обнаженные плечи, крутые бедра – раздражали генерала, все еще не отошедшего от увиденного и услышанного, от расправы над предшественником Шепиловым, и, выждав момент, когда женщины удалились на кухню, он шепнул полковнику:
– Ты бы отослал их домой, чтобы они не мельтешили тут. У нас серьезный разговор и свидетели ни к чему.
– Понял, – кивнул Золотарев, – сейчас сделаем. – И тут же юркнул вслед за «помощницами».
Удивленные женщины, не то обрадованные, не то огорченные, бесшумно удалились.
Генерал и полковник выпили, закусили, и Николай Васильевич спросил без обиняков:
– Расскажи, что тут произошло между Чернобуровым и Шепиловым?
Золотарев опустил голову и долго собирался с мыслями. Наконец пожал плечами.
– Трудно сказать, чего они не поделили. Оба вроде умные, серьезные мужики, а вот найти общий язык не смогли. Мы-то далековато от них, воочию разногласий не наблюдали, однако от их стычек волны далеко расходились. Да и линии гнули разные: Чернобуров требовал одно, Шепилов – другое.
Наполнил рюмки водкой, тряхнул головой, будто отгоняя наваждение, предложил:
– Давайте лучше выпьем, чтоб от чужой болячки наши головы не болели.
– Вот потому и хочу я знать, в чем тут корень зла. Нам работать и надо быть в курсе событий.
Золотарев снова пожал плечами, отвел взгляд.
– Чужая душа – потемки, не заглянешь.
Николай Васильевич по лицу полковника понял – не хочет выкладывать все, что знает: то ли боится губернаторской немилости, то ли последствий, которые могут аукнуться, когда Чернобуров и Дубровин начнут действовать в мире и согласии.
– Жаль, – вздохнул генерал. – Начальник РОВД должен уметь заглядывать в души людей. Во всяком случае, знать обстановку и анализировать ситуацию. Ну что ж, в таком случае благодарю за ужин и пора на отдых.
Золотарев виновато поднялся, окинул стол замедленным взглядом, нерешительно предложил:
– Может, по посошку, чтоб спалось лучше?
– Пожалуйста. Но мне достаточно.
Полковник налил себе и выпил.
– Я уберу… в холодильник.
– Не беспокойся, я уберу сам.
Золотарев, пожелав спокойной ночи, ушел. Николай Васильевич посидел еще какое-то время за столом, обдумывая разговор с начальником РОВД. Осторожный, предусмотрительный. Другого от него и трудно было ожидать: при нем сменилось три начальника УВД. И надолго ли задержится прибывший? А губернатора недавно переизбрали на второй срок – слуга народа. И такой слуга, от которого у народа, ставропольчан, мозоли на руках и спинах.
Дубровин