Толпа. Леонид Александрович Машинский

бью, и облегчение потом

      Испытываю, будто после бани,

      Оставив зло на поле мелкой брани,

      Рискнув слегка лицом и животом.

      Зачем потребно людям видеть бой,

      Чужим ударам сопереживая?

      Когда в них закипает кровь живая,

      Они на миг становятся собой

      И больше не пугаются пинка

      Начальничьего, и готовы сами

      Лечь навзничь под Святыми Небесами

      За что-то, что ценнее их пайка.

      Но в час, когда разбиты глаз и нос,

      И зуб десну покинул без возврата,

      Вся смелость испаряется куда-то,

      И боль со страхом валят нас в навоз.

      Падение – чужое, и успех -

      Чужой, и драка – грязная работа.

      Но всё-таки приятно, если кто-то

      Вот так, за вас, берёт на душу грех.

      Вы не решились или, может, сил

      Вам не хватило. Ну, а кто-то может -

      Так вот пускай такой и раскорёжит

      Кому-нибудь лицо, и будет мил

      Всем страждущим за то, что это смог.

      И как тому, кто гож махать руками,

      Порой и говорящему стихами

      Полунемые волокут венок.

      Помиримся же, братья, на пиру!

      У каждого – своё предназначенье.

      Здесь завершаю слов я истеченье,

      Дабы с гордыней прекратить игру.