–Да, миссис Филипс, знаю.
–Уилл,– миссис Филипс вновь обхватила его за плечи,– Ты сам знаешь, как я к тебе отношусь,– миссис Филипс грустно улыбнулась,– Мой мальчик, больше всего на свете я хочу, чтобы ты был счастлив. У меня никогда не было своих детей, но у меня вот уже одиннадцать лет был и есть ты. Наряду с мистером Филипсом, ты самый родной человек для меня, Уильям.
Мужчина в спецодежде с чемоданчиком в руке в очередной раз вздохнул, и в этот раз еще громче и тяжелее прежнего, но миссис Филипс не обратила на него никакого внимания и продолжила.
–Этот человек,– миссис Филипс мельком посмотрела на Роджера,– хочет усыновить тебя. Я уверена – это очень хороший человек. Мы долгое время общались с ним по телефону, а сегодня он приехал и поведал мне, что хотел бы взять тебя в свою семью.
–Но ведь для этого нужно время,– резонно заметил Уильям,– Я помню, как усыновляли Мартина, и сколько времени это заняло.
–Да, ты прав,– согласилась миссис Филипс,– Этот вопрос я возьму на себя. Подготовлю все документы. А ты уже сегодня сможешь уехать вместе с Роджером. Если ты, конечно, этого хочешь,– миссис Филипс вновь перевела взгляд на Роджера,– Но если ты спросишь меня – то я полностью поддерживаю этого милого человека и думаю, с ним ты будешь чувствовать себя счастливым. У тебя появится настоящая семья.
Со стороны это выглядело несколько странно. Директор детского дома легко готова отпустить своего воспитанника вместе с человеком, которого она видит первый раз в жизни и с которым до сегодняшнего дня была знакома только заочно, по телефонным разговорам. И при этом она идет против всех законов и правил, намереваясь отпустить ребенка без необходимых документов и заверяя, что ношу подготовки документов она берет на себя.
Но со стороны эту ситуацию видели только трое. Мужчина в униформе, которого судя по всему абсолютно не интересовало, что говорила миссис Филипс, и терпение которого, похоже, подходило к концу. Мальчик, который в этих нюансах не особо разбирался, и в голове которого до сих пор стоял плотный туман из сомнений и вопросов. И Роджер, который прекрасно понимал столь лояльное отношение миссис Филипс к себе. Зелье до сих пор действовало, но закат близился с каждой минутой, и это беспокоило Роджера все больше.
–Послушайте, миссис Филипс,– начал Роджер,– Мы уже обо всем с вами договорились. Мы с Уильямом уезжаем прямо сейчас.
–А вещи?– вспомнила миссис Филипс.
–Какие вещи?– с трудом сдерживая раздражение, спросил Роджер.
–Личные вещи Уильяма,– спокойно ответила миссис Филипс и с тоской в голосе обратилась к Уильяму,– Беги собирать рюкзак, мой мальчик.
Задумчиво, словно пытаясь разобрать, что она сказала, Уильям взглянул на миссис Филипс. Он понимал, что миссис Филипс обращалась к нему, но только через несколько секунд Уильям осознал, что она ему сказала. Уильям ушел собирать вещи. Он все еще находился под грузом сомнений и вопросов, терзающих его. Из его головы не выходили слова Роджера о его родителях. Маленький огонек надежды, надежды на то,