– А вы это у фрицев спросите…Они гадюки там до нас хозяйничали….
– Кто сказал? – чёрный всполох глаз обжёг строй. – Шаг вперёд.
– Ефрейтор Зорькин. – Пулемётчик выдвинулся на дуговатых ногах, замер перед майором небритый, худой, с воспалёнными, как при трахоме, глазами; мелкая морось острых коричневых скул выдавала его волнение.
– Наряд вне очереди, – обрезал Танкаев.
– Товарищ майор! За что-о?..Зоря низал глазами чисто выбритого до синеватой дымки, перетянутого ремнями, непреклонного командира.
В голове пулемётчика Зорькина клубился кипящий ком мыслей…Пенная злоба поводила губы. А в тёмно-песочных, с пороховой искрой, глазах читалось:
«Ето ж, как прикажешь понимать, командир? Мы кровь проливая, товарищей боевых теряя…Ещё за етой немчурой поганой, дерьмо должны выносить? Да насрать на них сволочей, засыпать вшами и растереть! Ето ж, кто на чью радость…нас выгнал из родных краёв и кинул на смерть! Мы али они – фашисты пр-роклятын? Не из-за них ли крестовых сук, мы вторую годину на брюхе под пулями ползаем? Оторванные от своих баб и детёв…Чужую пшеницу – рожь сапогами да танками давим! Не из-за них ли паскуд рыжих, мы второй год в окопах гнилой хлеб с червивым мясом жуем…И за етой нечистью ещё говно разгребать?!.»
Зоря, до глубины души задетый за живое, остановил мёрклыё взгляд на чисто выбритых щеках майора и надавил:
– За что, командир? Кому я виноват?
– Три наряда вне очереди, – ломая взгляд Зорькина, обрубил Танкаев.
– Есть три наряда вне очереди, – вставая в строй, в хмурой тоске процедил Зоря, и зло усмехнулся: – Только, если можно, на кухне…
Стрелки гоготнули божьими жеребцами, но тут же притихли, как тополиный колок, перед грозой. Знали с «Абреком» шутки плохи. Командир Танкаев дюже суров, коли вопрос касается воинской выучки и дисциплины. «Тяжело в ученье – легко в бою» – этот суворовский постулат, всегда был руководством к действию в подразделениях Магомеда Танкаева.
– Это что ж получается, товарищи бойцы? – Он резанул взором всех сразу. – Нынче наша дивизия будет укомплектована свежими силами. Я получу батальон. В нашу фронтовую семью…вольются сотни новых воинов…А вы-ы!..Моя опора – истребители танков…Моя гордость, мой щит и меч…Вах! Какой примэр вы покажете им? Рэмэнь на яйцах, сапоги в смятку, каска набекрень?
– Да уж покажем…
– Разговорчики! – цепно рявкнул старший сержант, на загудевших шерщнями стрелков.
– Нет, товарищи бойцы, – едко усмехнулся майор, – такой «пулемёт» не пройдёт. Хо! Пэрвая встреча с вами, после санбата…и что же я вижу? На первом же построении исключительная расхлябанность и разгильдяйство! А между тем, командование, направляя меня сюда, поставило задачу. Чтобы будущий 2-й батальон, стал примером для всего нашего 472-го ударного стрелкового полка! Примером во всём: в боевой и политической подготовке, в дисциплине и в ношении формы. В боевой подготовке батальона нэ будет решительно