Так рассуждал старый дворник. Однако сейчас, когда Сашку признал не кто-нибудь, а сам директор мужской семилетки, последние сомнения враз растворились.
– Присаживайтесь, что ж вы стоите? – суетился директор. – Вот сюда, пожалуйста.
Племяш с дядькой уселись на стулья, стоявшие вдоль стены, увешанной грамотами и красными вымпелами.
После этого Сашка сразу перешел к делу:
– Работу я ищу, Антон Иванович. С рукой у меня не все в порядке после ранения, поэтому шофером, как раньше, не смогу. Вот и пришел к вам за советом.
На самом деле директор школы Антон Иванович Фащевский видел Александра второй раз в жизни. В первый раз они встретились несколько дней назад, во время подготовки операции по внедрению Василькова в банду. Тогда Фащевского вызвали в отдел народного образования якобы для участия в совещании. Однако вместо нудного мероприятия с ним встретились три сотрудника МУРа. Это были Старцев, Егоров и Васильков.
Антон Иванович был членом ВКП (б), слыл ответственным работником и надежным товарищем, поэтому сыщики решили говорить с ним без обиняков. Не вдаваясь в подробности, они объяснили ему ситуацию и попросили подыграть. Тот внимательно выслушал офицеров, задал несколько вопросов и в итоге дал свое согласие.
– Увы, Саша, рад бы тебе помочь, да не получится, – со вздохом проговорил он, выслушав бывшего ученика.
– Что так? – с расстройством осведомился тот.
– Видишь ли, во‐первых, вакансия учителя труда занята. Во-вторых, я слышал, что до войны ты был осужден и отбывал срок. Это правда?
Сашка поморщился, но все же мотнул головой и ответил честно:
– Было дело, подрался по глупости. Но я ведь отсидел, Антон Иванович! За что же меня второй раз наказывать?
Директор выдвинул ящик письменного стола, покопался в нем, отыскал какой-то документ, положил перед собой и накрыл ладонью.
– Я бы тебя взял, Саша. Ну, допустим, вести какой-нибудь технический кружок с начислением трети учительской ставки. Есть такая рекомендация в этом документе. Но в нем же через две страницы четко прописано: «К обучению допускать профессиональных педагогов, не привлекавшихся к уголовной и административной ответственности». Так что, Александр, извини. Не получится. Не утвердят тебя в районном отделе образования.
– У нас тут, в Москве строго было, почитай как на ваших фронтах.
– На фронте вплоть до расстрела, – подтвердил племянник. – Особенно за невыполнение приказа.
Тимофей размял ложкой вареную картофелину, обильно посыпал ее солью, отправил в рот, прожевал и продолжил:
– По городам указ, к примеру, действовал о затемнении. Ежели прошло объявление по радио об угрозе авианалета, так все, тушите свет. С этим делом настолько было серьезно, что патрули стреляли