И когда он открыл дверь, и почти вышел через нее, то произнес:
– Не волнуйся Профессор шизик! – И убежал, потому-что было слышно, что он удаляется причем, очень быстро.
А тем временем я так и стоял, и смотрел на профессора, который, уже был не с красным лицом от злости, а с фиолетовым. И тут, он посмотрел на меня, очень недобрым взглядом, таким, что у меня побежали, очень недобрые мурашки по всему телу, но все обошлось. Потому что он произнес, вполне тихим голосом, одну только фразу:
– Выпить хочешь?
И я понял, что отказываться было бы очень неразумно в такой ситуации, ну и я согласился.
– Ну тогда присаживайся, мил человек. – практически с нежность в голосе, он сказал это. И как только я сел, он заорал во все горло:
– Мотрэ, тащи сюда свою задницу, и мой саквояж. И еще два стакана, и лимончик с сахаром, быстро.
И как только, сорвалось последнее слово с его губ, рядом уже стоял дворецкий, который держал в руках все, что потребовал профессор.
И поставил на стол, рядом с нами.
– А теперь свободен. – сказал профессор.
На что дворецкий, произнес ему в ответ:
– Не указывай мне, что мне делать, алхимик недоучка. Уже в который раз, сюда приходишь как собака, побитая, а?
И когда, он это все проговорил, повернулся ко мне, и уже спокойным тоном произнес:
– Вам что-нибудь нужно мастер, или я могу быть свободен?
Я даже немного растерялся. Ведь в такой ситуации, я оказываюсь в первые, и поэтому сказав:
– Спасибо, больше ничего не требуется. Дворецкий тут же исчез так же, как и появился, но перед исчезновением, у меня в голове прозвучал его голос, который сказал – «Осторожней, и удачи вам юный мастер». И все, наступила заветная тишина. И пока я думал, зачем он мне это сказал, профессор открыл свой саквояж, и оттуда достал небольшой пузырек с какой-то, фиолетовой жидкостью. Которая, когда он ее потряс, стала светло голубой. Он разлил ее содержимое по бокалам, и один протянул ко мне. Я его принял, мы с ним чокнулись, и выпили. И знаете, что мне очень понравился этот напиток. Он был слегка кисловат, при этом имел нотки горечи, но все же, это была приятная горечь, которая подчеркивала вкус. И был еще очень знаковый вкус, только я никак не мог разобрать, что это было, ну да и ладно.
– Ну как тебе? – спросил профессор.
И я ответил:
– Вполне, очень даже, ничего. – и когда я это сказал, то сидел, наверное, с минуту не меньше. При этом, немного приходил в себя я, от услышанного. Потому что, когда я услышал свой голос то понял, что он очень сильно изменился. Он стал красивый, очень нежный, и чистый, но тут была одна загвоздка, он был женский, а я был при этом мужчиной. И когда я приходил в себя, профессор начал улыбаться и кричать что:
– Сработало, наконец то сработало!
Я лично, этого энтузиазма никак не мог разделить. Потому что, как это так я мужчина, который привык, к своему может не очень красивому, но все же грубому голосу. А профессор, продолжал радоваться и кричать что:
– У