увидела на подоконнике в комнате следы от маленьких кроссовок. Будить не стала, только прижала его спящего к себе и подержала в объятиях. Страх, уже никчёмный, не давал уснуть. Ничего ведь не случилось, просто мой ребёнок, будучи на даче, захотел домой к маме, ему же только одиннадцать. А мамы не было дома, и никого не было, и ключей не было. Родители ни за что не отправили бы ребёнка на пригородном автобусе домой, зная, что меня нет. Посадили Володю в автобус в уверенности, что будет под присмотром. Володя покрутился во дворе какое-то время. Когда вся детвора расползлась по домам, он принял решение побороть страх высоты и вылез по балконам, трубам и непонятно ещё по чему на наш балкон и через форточку попал в квартиру. А это четвёртый этаж. Володя рассказывал и гордился собой, поскольку ему удалось побороть страх высоты. Показывал, где он влез, за что держался, как ухватился там за газовую трубу, а потом уцепился за железные усы для ящиков с цветами на балконе. И тут ему стало не по себе, но отцепиться уже было нельзя, так как на перилах стоял на кончиках пальцев ног, пришлось подтягиваться и карабкаться дальше вверх. «А когда вылез уже на свой балкон и попал в дом, то только ноги немного тряслись», – рассказывал мой сынок жизнеутверждающе, со смешком. Потом ещё не раз я буду слышать этот его горделивый, победный смешок, и даже после окончания его жизни… Он гордился собой, и я гордилась сыночком, и боялась по-прежнему страха высоты, и боялась за своего ребёнка, который любил побеждать свои страхи. Это начался переходной возраст.
Нам удалось ещё разок побывать у моря. Уже в частном секторе.
На пляже толпа народу, Володе хотелось строить замки из песка, и он строил на захваченном клочке возле воды каждый день новый замок. Оторвать его от работы на обеденный перерыв было невозможно, и только кепка спасала от перегрева. Все создаваемые творения были великолепны. Замки поднимались в высоту, довольно приличную для мокрого песка, и углублялись ниже уровня моря, таким образом, были окружены рвом с водой. В строительстве применялись декоративные элементы разных размеров камней и ракушек, и всё это великолепие, вышедшее из-под его рук, имело очень пристойный вид. В какое-то утро, когда ещё не было прилива, в Володином таком замке проходила настоящая фотосессия. Желающие эффектно запечатлеть свой образ становились прямо в ров, ещё не заполненный водой. Замок при этом выглядел больше, во всяком случае, выше пояса. Когда поток желающих иссяк, а места для постройки нового замка, как обычно, не было, Володя хозяйскою рукою начал рушить замок. Ведь наступил новый день, значит, новый замок. Люди набросились на моего сыночка, уличая в непонимании красоты и вложенном труде, обозвали хулиганом и варваром. Мои и его возражения, что замок был построен им самим, вызывали удивление, а у не верящих – раздражение. С задних рядов, лежащих под тенью кустарника, вышел бледнокожий, абсолютно не загоревший представительный мужчина, свидетель происходившего, и вступился за моего сына. Тогда только, после заступничества, любители фотографироваться
