– Ну, здравствуй, Наденька, – произнес, наконец, Марк и присел на стул напротив той, кого когда-то видел в своих мечтах матерью своих детей.
– Здравствуй, Марк, – Надя протянула ему руку, а он ее поцеловал. – Ты как меня нашел?
– Не поверишь, но я не искал. Что-то сердце прихватило, попросил секретаршу найти хорошую клинику. И вот я здесь.
Он широко улыбнулся, а у Нади все внутри упало. Не искал, значит…
– Вижу, ты добилась своей мечты, – Марк обвел взглядом светлый, просторный кабинет Нади. – Ведь ради этого всего ты когда-то меня бросила.
– Это неправда. Я не бросала тебя. Я просто уехала поступать в Москву. А вот ты от меня отказался. Я ведь писала, так много тебе поначалу писала, а ты не ответил ни на одно мое сообщение. А потом я узнала, что ты женился. Увидела фото твоей жены, очень красивая, кстати, и писать перестала. Ты просто вычеркнул меня из своей жизни.
– Вычеркнул. Но не просто. А ты, я вижу, тоже замужем, – Марк не мог оторвать взгляда от обручального кольца Нади. – И фамилию мужа взяла.
– Послушай, я действительно очень рада тебя видеть. Не знаю, как ты, но я рада.
Надя улыбнулась так очаровательно, что Марк понял, как он на самом деле скучал по этой улыбке.
– Но дело в том, – продолжила она, все также широко улыбаясь, – Дело в том, что у меня еще один пациент после тебя.
– Я понимаю.
– Марк Анатольевич, давайте я Вас послушаю, а Вы мне потом расскажете свои жалобы.
– Вот, как, Марк Анатольевич? Звучит, как Марк Антоний, школьная кличка, – Марк улыбался, демонстрируя Наде свою голливудскую улыбку.
– Ну, это не кличка, это они тебя так, скорее, из уважения звали. Вот у меня было настоящее «погоняло» – Рыба, – смеясь, ответила Надя.
Марк пристально смотрел на свою бывшую подружку. Она сияла, словно звезда. Воспроизводя ее в своей памяти, он никогда не делал ее настолько красивой. На долгое время она оставалась для него милой, скромной девушкой. Теперь же перед ним сидела очень красивая, утонченная, элегантная леди.
– Снимайте рубашку, – приказала Надежда.
Марк послушно стал расстегивать рубашку. Когда он небрежным движением скинул ее с себя и отбросил на кушетку, Надя с трудом подавила в себе восторженный возглас, потому что ей пришлось лицезреть совершенный торс человека, которого когда-то она всем сердцем любила.
Надежда приставила холодный фонендоскоп к его груди.
Его сердце билось прямо перед ней, но она ни на секунду не продемонстрировала смятение.
– Шумов нет, – констатировала она. – И кардиограмма очень хорошая.
– Но почему мне так больно? – спросил Марк, глядя ей прямо в глаза.
– Не знаю точно, возможно это совесть, но скорее всего,