Мы держались, поджидая главные силы.
А потом оставшиеся две сотни или около того поскакали дальше.
Люди. Мы убивали людей, и они убивали нас – мрачные люди с серыми лицами. Но мне нужен был один из них. Другой…
Перед нами открылся спуск, далеко впереди раскинулась цитадель Мрака.
Я поднял клинок.
Мы спускались, они нападали. Шипели, квакали… Это значило, что у него туго с людьми. Грейсвандир пламенем полыхал в моей руке – молния, так сказать, переносной электрический стул. Враги приближались. Я убивал их, и они сгорали, умирая. Справа Ланс сеял такой же хаос в рядах атакующих, что-то бормоча себе под нос, – разумеется, молился за убитых. Слева наотмашь косил Ганелон, оставляя за своей спиной только костры.
Цитадель в блеске молний все приближалась.
Оставшаяся сотня бурей мчалась вперед, адские твари ложились нам под ноги.
У ворот нас встретила пехота: люди и твари. Мы ринулись в бой.
Их было больше, но выбора у нас не оставалось. Ведь мы и так слишком оторвались от своей пехоты. Я, впрочем, не видел в этом беды. Время, теперь все решало время…
– Надо пробиться! – выкрикнул я. – Он там, внутри!
– Он мой! – отвечал Ланс.
– Отдаю его вам! – отозвался Ганелон, укладывая нечисть мечом. – Давайте, если сумеете! Я помогу!
И мы разили, разили и разили, а потом удача обратилась лицом к ним. Они напирали: уроды, в ком человеческое мешалось со звериным, и люди. Мы сбились в плотный клубок, отражая удары со всех сторон. Тут появилась наша пехота, с головы до ног заляпанная грязью, и с ходу бросилась на врага. Мы вновь пробились к воротам; теперь нас оставалось сорок или пятьдесят человек.
Мы ворвались во двор. Там тоже были воины противника…
Лишь дюжина сумела пробиться к подножию черной башни, где нас мечами встретила стража.
– Туда! – крикнул Ганелон, когда мы соскакивали с коней.
– Туда! – крикнул Ланс, и я не понял, кому кричат они – себе или мне. А потом решил, что мне. Оставил в стороне сражающихся и кинулся вверх по лестнице.
Он должен быть там, в самой высокой башне, и мне надлежит встретить его лицом к лицу и повергнуть. Я не знал, по силам ли мне это, но обязан попробовать. Ведь только я знал, откуда явился он сюда, и только благодаря мне он сумел сделать это…
Наверху была тяжелая деревянная дверь. Я толкнул – она оказалась запертой. Я ударил изо всех сил. Дверь с грохотом рухнула.
Он стоял у окна. Закованное в легкую броню мужское тело венчала голова козла.
Я переступил порог и остановился.
Он обернулся на грохот и теперь пытался уловить мой взгляд за сталью забрала.
– Смертный, ты зашел слишком далеко, – проговорил враг. – Впрочем, смертен ли ты? – И в руке его сверкнул клинок.
– Спроси Стригаллдвира, – ответил я.
– Значит, это ты убил его… Он узнал твое имя?
– Быть может.
На лестнице загремели шаги. Я отступил влево от дверного проема. В палату ворвался Ганелон. Я крикнул:
– Остановись!
Он