– Знаешь, мне не трудно все это напялить, а Леше спокойнее.
Кира коснулась сухими губами его щеки – вот кому не нужно к нему нагибаться – и выпорхнула из квартиры. Арсений вернулся к себе в задумчивости. Легкость отношения к трудностям бытия способна родиться из самого беспросветного мрака. Но только в одном случае: нужно быть Кирой. Без нее от ощущения праздника ни следа. Разве что съесть всю эту банку спасительного месива…
Часть четвертая
Возвращение блудного сына
Витя Таран, освобожденный по УДО по делу о разбое и убийстве «по неосторожности», как удалось убедить присяжных его адвокату по поводу человека, застреленного в упор из пистолета Вити, приехал в квартиру на Тверской, где жила его мать с отчимом Геннадием Павловым. Было четыре часа дня. На звонок никто не отвечал. Айфон Вити «не нашелся» в его личных вещах. Купить приличный новый не на что, да он и не помнит ни одного телефона без списка контактов. Витя пнул ногой дверь и сел на ступеньку у площадки. Павлов купил в этом доме четыре квартиры – две на этом этаже, две на верхнем. Соединил, наворочали ему тут всяких прибамбасов, а все равно обстановка несет солдатской казармой. Витя недолюбливал отчима, мягко говоря. Хотя, конечно, надо отдать ему должное: статья за «нечаянное убийство» и УДО – это его заслуга. Так попробовал бы иначе! Мамаша держит его в ежовых рукавицах. Это пара пустяков, когда знаешь все о делишках мужа – взятках и гулянках, об этих телках, которые у него постоянно меняются в штате. Секретарши, помощницы, да и уборщицы ничего, как Витя не раз замечал.
Витя устал. Он хотел есть, а еще больше выпить. Просторная кухня в квартире матери с огромными холодильниками и баром снилась ему этой ночью. А потом бы плюхнулся на шикарную кровать в своей комнате и проспал бы с недельку, вставая, чтобы пожрать и выпить. У Вити уже много лет есть своя квартира на Чистопрудном бульваре, но ключ у матери. Она домохозяйка. Но если не застал ее дома, считай – пропало. Как дорвется до своих салонов, бассейнов, хирургов, – за уши не оттащишь. Она – маньячка ботокса, переделки зубов, глаз, бюста и всего прочего. Витя сейчас не уверен, что узнает ее на улице. Павлов с удовольствием все это финансирует, лишь бы к нему не лезла.
Витя пошарил в карманах, нашел какие-то мелкие деньги и отправился на поиски чего бы поклевать. Вернулся с бутылкой пива и шаурмой. Проглотил, прислонился к стене и даже всхрапнул, не теряя, впрочем, ощущения реальности. В этом смысле Витя – кремень. Он никогда не теряет бдительности зверя. Вот она, свобода. Встретили с цветами. Твоюжтымать!
И все же, видимо, он уснул слишком крепко.
– Сыночек! Ты вернулся, деточка? Что же ты не позвонил? – произнес над ним знакомый голос.
Витя, не поднимаясь, посмотрел на женщину, затянутую в кожу, с чернобуркой наперевес. Она несомненно была его матерью, хотя в другом месте он бы за это не поручился.
– Ты, мама, как всегда, блеснула умом. По какому предмету я бы тебе позвонил,