Думаю, ситуация по стране не намного отличалась от положения в Москве.
Кризис наступал и на предприятиях, и в научно-исследовательских институтах. В Зеленограде, к примеру, начались волнения. Я приехал туда и спросил: «Вы можете мне объяснить толком, что здесь происходит?» Мне ответили: «Достаточно высокий интеллектуальный уровень и малая востребованность его». Люди были не удовлетворены ни зарплатой, ни тем, что могут делать больше, но не делают.
Безмерно были раздуты штаты на предприятиях и в оборонной промышленности, в первую очередь в научно-конструкторских и проектно-конструкторских бюро, которые работали не только на оборонку, но и на саму отрасль, так как многие отраслевые институты представляли собой придатки министерств. Там увеличивались штаты, а люди работали не на науку в данной отрасли, а на документацию министерства.
Конечно, это влияло разлагающим образом на определенную категорию людей. И не случайно основной поддержкой «Дем. России» и того же Ельцина в Москве выступили оборонные предприятия и научно-исследовательские и проектные институты.
Свою роль сыграла и достаточно «мудрая» политика Ельцина. Когда его сняли с должности первого секретаря горкома и перевели в Госстрой, он там курировал науку. В открытой печати приводился такой пример: директор одного НИИ Госстроя получил за год премию в размере шестидесяти месячных окладов. Все это делалось с подачи Ельцина – так он покупал своих сторонников!
И поэтому, если проанализировать доверенных лиц Ельцина на выборах, можно заметить, что команды, которые с ним везде ездили и создавали ажиотажную атмосферу на встречах с избирателями, в основном состояли из сотрудников НИИ Госстроя СССР.
Сравнивая советское время и нынешнее, можно с полной уверенностью констатировать, что техническая интеллигенция на оборонных предприятиях, научные кадры находятся сейчас в самом плачевном состоянии. В Куйбышевском районе есть очень крупное предприятие оборонного характера. Именовалось оно в те времена «почтовый ящик 765», а попросту его называли «Геофизикой». Раньше там было около шести тысяч работающих, а в конце 90-х – половина.
Я одно время состоял на партийном учете в том самом коллективе, который активно выступал против меня, где говорили, что я такой-сякой, партократ, когда я, секретарь горкома партии, баллотировался в депутаты.
Они же одни из первых потом поняли, что натворили, потому что у них, извините, не работала даже канализация на предприятии и нечем было заплатить за ее починку. Стоял вагончик во дворе, и три тысячи оставшихся работников пользовались этим вагончиком. Они на собственной шее познали «прелести» демократического правления.
Там работала Лариса Крапивина, зам. секретаря парткома, которая везде, где только можно, выступала на партконференциях, критикуя партократов, привилегии и прочее. Я ее как-то встретил в 1993 году на улице, и она мне говорит: «Юрий Анатольевич,