– Излечились психические отклонения? – задумчиво произнес он и потер кончиком указательного пальца переносицу. – Хм. Интересно… очень интересно. Побочный эффект или не просчитанная функция?
– Доктор… – отвлек я от размышлений собеседника, – профессор, мне бы лекарство…
Какое лекарство мне нужно – это я и сам не знал, но подсознание сгенерировало этот сон.
– А? Да-да, конечно. Извините, задумался, каюсь – находит на меня иногда такое-эдакое, теряю связь с миром, – улыбнулся он в ответ, потом протянул мне знакомый пенал. – Вот, держите – «Росомаха». От «Огненного пальца» отличается скоростью действия – мгновенно зарастают раны, даже палец сложно отрубить – отрастет в секунду. Только срок действия непостоянный. В первый час после укола пациента невозможно убить практически ничем, потом, в течение суток только разрушение мозга остановит жизнедеятельность, и еще примерно неделю регенерация будет раз в пять выше стандартной. Потом… статистики по дальнейшему набрать не успели, мало времени работаем с этим препаратом. А вы еще единственную порцию забираете у нас. М-да…. В первый час, как я уже сказал, все вредные воздействия и смертоносные яды данному препарату нипочем! Регенерация подстегивается не на какие-то жалкие сто или двести процентов, а на тысячу, нет – на десять тысяч процентов!..
…И я проснулся.
– Тронк’ра!
– Я тут, – пробурчал я, почувствовав недовольство от этого счастливого голоса шши. И только спустя несколько мгновений до меня дошло – девушка не зовет меня, не спрашивает, а просто радуется.
Причина ее радости лежала на полу рядом с моей кроватью, знакомый пенал со шприцем оригинальной конструкции, заполненным прозрачной жидкостью.
В общем, девушка счастлива, что ко мне вернулись мои способности. Рад ли я? Разумеется. Хм, а как там с самочувствием? Я прислушался к своему организму… состояние можно было охарактеризовать одним словом – перенедоспал. Чуть болит голова, словно перед сном принял снотворное, небольшая вялость, хочется есть, но одновременно кажется, что кусок в горло не полезет. В принципе, нормально себя чувствую, главное, не скрутило бы внезапно, как тогда у портала, когда пострадали ботинки Стрельца.
К пеналу я не притрагивался до обеда. Неторопливо позавтракал, размялся, походил по поселку, и только когда солнце поднялось в зенит, я вернулся в палатку.
Меня пугала мысль, что нужно взять и разрезать себе грудь, после чего вложить в рану рядом с сердцем камень. Одно дело черкануть ножом по руке ради пяти капель крови, другое – вскрыть грудь, да еще и ребра сломать. Хотя, хм, у шши рука тонкая, узкая ладонь и изящные длинные пальчики, ей по силам и без сильных увечий сунуть драконий тикер мне под сердце, да и разрезать меня ей проще, вряд ли у меня хватит духу так себя распластать.
– Сильфея, ты мне будешь нужна…
Идея операции после короткого