– Сколько?
Парень взял часы и внимательно рассмотрел, повертев в пальцах.
– У вас есть документ с подтверждением подлинности? Какой-нибудь сертификат?
– При себе нет, – пробормотала она. Если бы взгляды могли убивать, китаец тут же расстался бы с жизнью.
Он небрежно поднял и опустил кнопку, подвигал туда-сюда стрелками.
– Это хрупкая вещь, – напомнила она.
– Я устанавливаю дату и время, – ответил парень, не поднимая головы.
– Они все показывают правильно. Хватит возиться! Берете или нет?
– Предлагаю пятьсот долларов.
– Вы с ума сошли! – взорвалась Алиса, отнимая у него часы. – Это коллекционная вещь! Она стоит раз в сто дороже!
Она уже готова была сбежать, но Гэбриэл остановил ее, схватив за руку.
– Успокойтесь! Вы же их не продаете, а просто закладываете. Мы заберем их, как только разберемся со всей этой историей.
Она покачала головой.
– Ничего не выйдет. Придется искать другой выход.
– Другого выхода нет, и вы прекрасно это знаете! – повысил он голос. – Учтите, время поджимает. Надо что-то съесть, иначе мы лишимся последних сил. И вообще, без денег мы все равно что без рук. Лучше подождите меня снаружи, я сам с ним договорюсь.
Алиса обреченно отдала ему часы мужа и поспешила на улицу.
Там одуряюще пахло пряностями, копченой рыбой и маринованными грибами – удивительно, как она не почуяла всех этих ароматов несколько минут назад. Сейчас они вызвали у нее приступ тошноты, и она согнулась пополам. Желудок был пуст, поэтому ее вырвало одной желчью. Что не упасть от головокружения, она привалилась к засаленной стене.
Гэбриэл был прав, первая забота – хоть что-нибудь съесть.
Она протерла глаза. Оказалось, что по щекам у нее катятся слезы. Она чувствовала растерянность, даже испуг: этот квартал действовал на нее гнетуще, а тут еще голод и упадок сил. Недавнее напряжение не прошло даром. Стертое в кровь запястье горело огнем, ныли все до одной натруженные мышцы.
А главное, ее мучило чувство страшного одиночества, горя, смятения.
В голове метались сполохи мыслей, от которых впору было ослепнуть. Эпизод с часами оживил в ее памяти болезненное прошлое. Невозможно было не думать о Поле, об их знакомстве, о том, какое сладостное безумие ею тогда овладело, о силе любви, вытесняющей любые страхи.
Хлынувшие воспоминания было не унять, они зафонтанировали, как гейзер.
Воспоминания о безвозвратно канувших в прошлое днях счастья.
Три года назад
Париж. Ноябрь 2010 г.
Дождь льет как из ведра.
– Здесь направо, Сеймур. Приехали: улица Святого Фомы Аквинского.
Включенные на максимальную скорость «дворники» бессильны против обрушившихся на Париж ливней. Как они ни елозят по лобовому стеклу, его полностью