Снежинки вдруг становятся большими, похожими на подхваченные ветром белые лепестки кизила. Бентон легонько придавливает педаль тормоза.
– Может, стоит съехать на обочину. – Дороги не видно, и свет фар теряется в окружающем нас белом вихре.
– Просто какой-то погодный бластер. – Он наклоняется вперед, всматривается в даль, а внедорожник вздрагивает под сердитыми наскоками ветра. – Думаю, самое лучшее – поскорее выбраться отсюда.
– Или остановиться.
– Я вижу, на какой мы полосе. Впереди – никого. – Бентон смотрит в зеркало. – И сзади тоже.
– Надеюсь, ты прав. Я не только о снеге. Здесь все какое-то зловещее, словно нас окружают враждебные силы, словно нас предупреждают о чем-то.
– Напрасно она это сделала. Поступок эмоциональный, и, конечно, миссис Донахью руководствовалась самыми лучшими намерениями, но получилось не очень благоразумно. Пользы от письма не будет. И ты ей лучше не звони.
– Письмо придется показать полиции. Или, по крайней мере, рассказать о нем – пусть сами решают, что с ним делать.
– Она только усугубила ситуацию. – Послушать Бентона – это он все решает. – Не вмешивайся, не звони ей.
– Что такого плохого она сделала? Попыталась повлиять на медэксперта? – спрашиваю я.
– В письме есть несколько некорректных ключевых пунктов. Джонни не читает ужастики и, насколько мне известно, не ходит на такие фильмы. Эта деталь ему не поможет. Далее. Марка Бишопа убили не сразу после полудня, а где-то ближе к четырем. Миссис Донахью, похоже, не вполне понимает значение своих показаний, желая помочь сыну.
Ветер вдруг стихает, и пурга прекращается так же внезапно, как и началась.
Мелкие и колючие, как песок, снежинки кружат над дорогой и собираются в сугробики на обочине.
– Джонни действительно был в «Бисквите» с подругой, как здесь и сказано, – продолжает Бентон, – но, по его словам, не до часа, а до двух. Судя по всему, они бывали там нередко, но какого-то строгого графика не придерживались, то есть не сидели там каждую субботу ровно с десяти до часу.
«Бисквит» находится на Вашингтон-стрит, минутах в пятнадцати от нашего дома в Кембридже. До моей командировки мы с Бентоном ходили по субботам в это небольшое кафе. Там меню было написано мелом на доске и стояли деревянные скамейки. Интересно, пересекались ли мы с Джонни и его подругой?
– Что говорит его подруга? Когда они ушли из кафе?
– Она утверждает, что поднялась из-за стола около часа пополудни и ушла, потому что он вел себя странно и уходить с ней отказался. Согласно данным ею показаниям, Джонни