А сверху тянет аж само светило.
Я думаю, и Путин в свой черёд
Любые стены прошибал легко бы,
Когда бы опирался на народ,
А сверху прокурор следил бы в оба.
Слова
Как всё живое, и слова,
Увы, стареют и болеют.
Те – на ногах стоят едва,
У этих бороды белеют.
И смерть грозит словам порой,
Но у любой на свете нации —
На Волге, Рейне, за Курой —
Есть средства их реанимации.
Вот, кажется, сейчас умрёт:
Ни пульса, ни дыханья нету.
Но вдруг – нежданный поворот,
И вновь пошло гулять по свету.
Взять слово «патриот». Кажись,
При Ельцине сыграло в ящик,
Но вот опять шагнуло в жизнь.
И это лишь один образчик.
Предостеречь хочу я всех,
Словам, пророчащим забвенье:
Опасно брать на душу грех
Насильственного погребенья.
Солнце
Из Кичибека Мусаева
Мне кажется, когда редеет мгла
И солнце тихо отверзает вежды,
Оно не только света и тепла,
Оно полно и веры и надежды.
Начав очередной рабочий день,
Светило так неистово мечтает,
Что в наших душах всех пороков тень
К исходу дня в лучах его истает.
Но видит солнце к вечеру с тоской,
Что в этом мире всё, как утром было,
И, покраснев за грешный род людской,
За горизонт спускается светило.
Пока мы спим и на земле темно,
Оно клянёт нас выше всякой меры.
Но час приходит – и встаёт оно,
Как и вчера, полно надежд и веры.
Земное притяжение
В. В. Лебедеву, космонавту,
дважды Герою Советского Союза
Не обвиняй меня, Всесильный, И не карай меня, молю, За то, что мрак земли могильный С её страстями я люблю.
Что делать! И меня таким создали
Отец и мать, потом – судьбы рука:
Не снятся мне космические дали
И не влечёт меня за облака.
Всегда я вижу солнце восходящим
Не из глубин без края и конца,
А из-за той давно знакомой чащи,
Пронизанной руладами скворца.
Да, у меня земные представленья,
Я весь в плену земных забот, страстей,
И снятся мне земные сновиденья
Без нынешних космических затей —
Не путь в огнях сквозь дали мирозданья,
А как в Мосальске выжил под огнём,
И друг мой, не вернувшийся с заданья,
И скорбь моя, и боль моя о нём,
Не старты звездолётов на рассвете,
Не красота пейзажей неземных,
А мать моя, жена моя и дети,
Тревога и ответственность за них.
Пусть говорят: бедно воображенье!
Я от таких упреков