Большой театр. Золотые голоса. Татьяна Маршкова

Жермона в «Травиате» Дж. Верди, в которых артист выступал в Донецкой опере, прибавятся Эскамильо в «Кармен», Алеко в одноименной опере Рахманинова, Папагено в «Волшебной флейте» В.А. Моцарта, Граф ди Луна в «Трубадуре» Верди, Роберт в «Иоланте» Чайковского. В течение 15 сезонов на главной музыкальной сцене Украины Юрий Гуляев будет одним из лучших певцов в звездном тогда составе труппы (напомним, что в то время в Киевском театре в расцвете были Дмитрий Гнатюк, Анатолий Соловьяненко, Белла Руденко, Евгения Мирошниченко). Александра Николаевна Пахмутова, которая писала «на Гуляева», на голос и личность артиста, видя его первым исполнителем многих своих песен («Орлята учатся летать», «Обнимая небо», «Мы учим летать самолеты», циклы «Созвездие Гагарина», – а в нем, прежде всего, «Знаете, каким он парнем был» – и «Горячий снег»), была его поклонницей как оперного певца, начиная с 1960-х: «Мы ходили на все его спектакли. Какой это был Папагено в «Волшебной флейте»! Совершенно моцартовский, солнечный. А Онегин! Как будто прочитанный глазами Ленского!» На обложке пластинки с записью цикла «Созвездие Гагарина», подаренной его первому исполнителю, А. Пахмутова и автор текстов Н. Добронравов оставили такую подпись: «Дорогому и любимому Юре Гуляеву – прекрасному человеку и выдающемуся артисту».

      Очарована «бархатным баритоном совершенно необычного тембра», проникающим в самое сердце, была и партнерша Юрия Гуляева по многим спектаклям Киевской оперы, Бэла Андреевна Руденко, с которой в 1970-е они встретятся и на подмостках Большого театра.

      В 1968 году солисту Киевского театра оперы и балета имени Т.Г. Шевченко Юрию Гуляеву будет присвоено звание народного артиста СССР. Его имя – одно из самых популярных на «вокальном небосклоне», он завоевал широчайшее признание. Через три года он впервые выйдет на сцену Большого театра в партии Онегина.

      Кстати, о своеобразной трактовке образа Онегина Юрием Гуляевым в прессе разгорится целая дискуссия. Особенно после того, как на голубых экранах появится телеопера (сцены из «Евгения Онегина» с Галиной Писаренко и Юрием Гуляевым в главных партиях (1971, режиссер В.Серков, дирижер Ф. Мансуров). «Гуляев с первых же сцен выходит за рамки традиционного образа, – писала критика. – Его Онегин – юноша, еще не умеющий глубоко чувствовать, не знающий истинной цены тех или иных жизненных явлений. С легкой душой решается этот Онегин произнести назидательную отповедь Татьяне, где его фраза «…но я не создан для блаженства» – всего лишь бравада, рисовка молодого повесы, так же как и его рассуждения о том, что он недостоин совершенств Татьяны. Онегин здесь пока лишь играет в глубокомыслие.

      Эскамильо. «Кармен»

      Как показалось, Гуляев намеренно лишает своего героя привычной респектабельности. Точнее, она есть, но лишь как чисто внешнее качество. А внутренне он удивительно напоминает иных наших юных современников – бесшабашно-молодцеватых, уделяющих много сил, времени и внимания туалетам и прическе, нахватавшихся «верхушек» знаний и пока еще крайне