было в десять вечера. Он обещал скоро вернуться. Родители прождали его всю ночь. Следующий день искали по знакомым. И только на третий день узнали, что на Вечном огне сожгли мужчину, который обгорел настолько, что невозможно опознать. Родные узнали его по свитеру. У него было типичное лицо русского северянина. Курносый нос. Широко расставленные глаза. Тихий парень. Работал на металлургическом заводе им. Орджоникидзе. Всю зарплату отдавал семье. Мог выпить, но пьянство не одобрял, потому что был очень религиозен. Занимался спортом. Много читал, любил русские народные и советские песни. Очень гордился прадедом, дошедшим до Берлина. Наверное, поэтому и вступился за мемориал. Корреспондент «Новой газеты» Елена Костюченко выяснила, побывав в Кольчугино, что трое из четверых убийц Алексея – 20-летние Михаил Данилов, Николай Курагин, Александр Андреев – выпускники Кольчугинской коррекционной школы-интерната. Четвертый – 14-летний Алексей Горячев. Директор этого интерната рассказал Елене вот что: «Здесь учатся дети, диагноз которых не позволяет учиться в обычной школе. Обычно этот диагноз – олигофрения. Так, Данилов и Курагин проходили лечение в психиатрической больнице. Олигофрены часто попадают в милицию. У них животные инстинкты преобладают над чувствами. То есть им хочется есть – и они возьмут булочку с прилавка и не задумаются о последствиях. Потом, они очень ведомые. Если ты старше – то есть они воспринимают тебя как взрослого, – и ты предлагаешь им яблоко, шоколадку, они все сделают по твоей просьбе. Если вор попросит их помочь вынести вещи из квартиры – они вынесут. Они не задумываются. Потому что не могут. У меня это убийство из головы не идет. С олигофренами нельзя разговаривать грубо: они немедленно возбуждаются. А он вроде делал им замечания… Да, у неполноценных людей бывают приступы агрессивности чаще, чем у других. Убийство произошло на Вечном огне… А вот я уверен, что они даже не очень соображали, что это за место, где они пили пиво. Для них это был просто огонь, костер, тепло. Вы не видите того, что вижу я. Олигофрения передается по наследству, и в семьях олигофренов пять-семь детей – норма. И дети наших выпускников возвращаются к нам. В некоторых деревнях около Кольчугина живет уже пятое поколение олигофренов. И из-за тотального пьянства в их полку постоянно прибывает. Это – вырождение. Вот по телевизору тут говорили, что во Владимирской области рождаемость превысила смертность впервые за 25 лет. Да, это так. Но говорят только о количественных показателях, не о качественных. Мы отслеживаем судьбу выпускников два-три года. Но это, как правило, бессмысленно. Они, выходя из нашей школы, возвращаются в те же условия, от которых они убегали, – пьяные родители, комнатка в общежитии. И все идет по кругу…»
(«Новая газета», 14.02.2008).
Директор Кольчугинского интерната поставил точный диагноз – рост числа олигофренов в стране свидетельствует о вырождении нации. Это неизбежное следствие того, что в России все больше людей спивается. Дети, которые от них рождаются, как правило,
