Томас его упустил.
– Маленький ушмарок, – прошептал юноша, невольно улыбнувшись.
Как ни странно, выражение сорвалось с губ совершенно естественно, словно он уже становился глэйдером.
Где-то справа хрустнула ветка, и он резко повернул голову на звук. Затаив дыхание, Томас продолжал прислушиваться. Снова что-то хрустнуло – на этот раз громче, будто кто-то переломил о колено толстую палку.
– Кто здесь? – крикнул юноша, начиная нервничать.
Голос отразился от листвы и разнесся эхом по лесу. Томас стоял неподвижно, словно прирос к земле. Эхо стихло: наступила тишина, нарушаемая лишь отдаленным щебетанием птиц. Ответа не последовало. Как и нового хруста веток.
Не слишком задумываясь над тем, что делает, Томас пошел на источник звука. Нисколько не пытаясь скрыть свое продвижение, он двигался вперед, с шумом раздвигая ветки, которые, пружиня, тут же возвращались обратно. Он прищурился – глаза с трудом привыкали к нарастающей темноте, – и пожалел, что нет фонаря. Мысль о фонаре вернула его к размышлениям о потере памяти. Он снова вспомнил предмет из прошлого, но не мог соотнести его с местом, временем, событием или людьми. Невыносимо.
– Тут есть кто-нибудь?.. – снова позвал Томас. Он немного успокоился, отметив, что странные звуки больше не повторялись. Наверное, шорох произвело какое-то животное, а может, другой жук-стукач.
На всякий случай он снова крикнул:
– Это я! Томас! Новичок! Вернее, предпоследний новичок…
Томас поморщился и покачал головой, надеясь, что никто его не услышал. Сейчас он себя вел как последний идиот.
Снова тишина.
Он обошел толстый ствол раскидистого дуба и остановился как вкопанный – впереди было кладбище. По коже пробежали мурашки.
Небольшая полянка была покрыта густыми зарослями бурьяна. Из земли тут и там торчали простые деревянные кресты, горизонтальные перекладины которых были примотаны к столбам полусгнившими от времени веревками. Могильные кресты были выкрашены белым, но, видимо, в большой спешке – в некоторых местах дерево было не прокрашено вовсе. На крестах были вырезаны имена умерших.
Томас нерешительно подошел к ближайшей могиле и присел, чтобы рассмотреть, кто в ней похоронен. Здесь было настолько темно, что юноше казалось, будто он глядит через черную пелену дыма. Птицы притихли, словно отправились на ночевку, и даже жужжание насекомых было едва слышно. Только теперь Томас заметил, насколько влажен лесной воздух – на лбу и тыльных сторонах ладоней выступили крупные бусинки пота.
Он наклонился к кресту, установленному, очевидно, совсем недавно. На нем значилось имя – «Стивен». Вырезавший имя, видимо, не рассчитал, сколько места нужно для надписи: буква «н» была очень маленькой и едва умещалась на самом краю.
Стивен,