– Как живешь? – спросил я Сашу и сам испугался звука своего голоса.
– У меня все прекрасно, – искренне ответила она, – А ты как?
– Хорошо.
Сколько мыслей моих рвалось сейчас наружу, сколько чувств переполняло мою непутевую душу! Я не могу без нее жить. Я дурак, я виноват, она злится на меня, и она права, права… Я, я… В голове все путалось и плыло. Я столько мечтал об этой встрече, столько раз видел в своих снах, а встретив, спрашиваю всего лишь: «Как жизнь?». Я ненормальный. Как жизнь… Все не то, все не то… Не это нужно… Нужно…
– Я люблю тебя.
– Что? – Саша удивилась еще больше. Было видно, что такого ответа она уж никак не ожидала.
– Я люблю тебя, – повторил я, – Люблю! Я ждал тебя. Я искал тебя. Я люблю, люблю тебя, Саша!
– Тш-ш… – она ласково перебила меня, – Болик, ты что? Мне тоже приятно тебя увидеть, но… Что ты?
Я молчал, повесив голову.
Она смотрела обеспокоено:
– Да что с тобой?
– Ничего, – ответил я, – Извини. Я хотел сказать… Извини за все. Иди. Тебя, наверное, ждут.
Ее не могут не ждать… Как не могут не любить.
Она взглянула на часы на хрупком изящном запястье:
– И в самом деле, пора. Алеша уже заждался. Как это мило – повидать тебя, – она улыбнулась чуть теплее, – Всего хорошего!
– Пока.
Сверкнув глазами, Саша скрылась в подъезде. Но не так, и не в том, и все было по-другому.
Я не знал, как жить. Все теперь было кончено. Впрочем, можно ли было ожидать, что все будет иначе? Я просто не хотел в это поверить. Я не хотел с этим смириться.
Я совсем забросил работу. Я расстался с приехавшей от бабушки Людой. Она плакала и не могла понять, что же случилось за то время, что ее не было в городе. Я не мог найти вразумительного объяснения. Я понимал, что так нельзя, что так не делается – быть вместе четыре года, чтобы потом вот так… Но я не мог по-другому. У меня просто не было ни на что сил.
Всхлипывая, Люда собрала вещи и ушла, а я остался один в полутемной квартире. Я постоянно курил и спал, а все остальное время находился в какой-то прострации. Я даже не мог ни о чем думать. Я слишком устал.
Бог знает, сколько времени я так провел – дни ли, недели? Я не мог сказать.
Изо дня в день я лежал на постели, безвольно свесив с нее руку – и молчал, и не было ни мыслей, ни воспоминаний, ни грез – и смотрел прямо перед собой. Сил шевелиться у меня не было. Пока однажды какая-то сила не подняла меня с кровати, и я вскочил, и, быстро схватив в охапку свою куртку, рванул к машине, и целенаправленно поехал к ней, механическими, бездушными движениями управляя машиной.
Бросив автомобиль, я распахнул убогенькую дверь затхлого подъезда, резко вбежал внутрь и нерешительно остановился на лестнице.
– Молодой человек, вы к кому? – я поднял глаза на лестничную клетку и увидел пожилую женщину с авоськами, которая копошилась перед дверью квартиры. Она смотрела