Через зазоры между булыжником, которым была вымощена площадь, пробивались цветы и трава. Аника откинулась на спинку скамейки, глубоко вдохнула свежий солоноватый воздух и закрыла глаза, перебирая в памяти всё, что ей сегодня довелось увидеть.
Денег в карманах у неё едва ли хватит на аренду комнаты в гостевом доме. Впрочем, сейчас ведь – весна, тепло, а она привыкла спать под открытым небом. Нужно только найти подходящее местечко, недоступное для посторонних глаз, затем устроиться на какую-нибудь работу, и жизнь наладится.
Только бы её не приняли за какую-нибудь ведьму, выползшую из воды. Ведь первое время еду придётся готовить на костре. Кто знает, какие нравы и поверья у местных жителей.
На последние деньги она решила заглянуть в трактир и попробовать какое-нибудь фирменное блюдо. Аника выбрала наугад направление и нырнула в тёмную улочку, завешенную сушащимся на верёвках бельём и заваленную всяким хламом, вроде сломанных бочек и телег.
На перекрёстке она заметила мальчика лет двенадцати, в сплюснутой с боков шапочке, наподобие пилотки, из плотной шерстяной ткани с ленточками сзади, в юбке с крупными складками до колен, тоже из шерстяной ткани, в полотняной рубахе, чулках до колен и башмаках с металлическими пряжками.
В общем одет он был довольно экстравагантно. Наверное, какой-то уличный игрок, коих в Грингарде насчитывалось бесчисленное множество. В основном они торговали картами, но мальчик предложил ей сыграть в напёрстки.
Девушка махнула рукой и решила рискнуть, авось повезёт. На зрение и реакцию она никогда не жаловалась. Всего-то и нужно, что угадать под какой из чашечек спрятался шарик, и тогда её капитал увеличится вдвое.
Она поставила на кон пару бронзовых двенадцатиугольных монеток, с закруглёнными краями, с портретом принцессы Ионы – на аверсе и гигантскими черепахами, снопами и звёздами – на реверсе, и, конечно же, проиграла. Однако, она узнала от уличного шарлатана кое-что интересное.
Мальчик: Когда я вырасту, я стану охотником за морскими монстрами. Моих родителей утащил змей. И я доберусь до него.
Аника: Насколько мне известно, все морские змеи – травоядные.
Мальчик: О, нет! Это особенный змей. Он в горах живёт, в самой глубокой пещере. От его шипения уши закладывает, а дыхание – ядовитое. Он сдвигается с места, только когда выходит на охоту.
Аника: За его голову, наверное, можно выручить неплохие деньги?
Мальчик: Да, слюна этой твари, падая на землю, обращается в целебные волшебные камни. Проблема в том, что в охотники принимают только с шестнадцати лет.
Аника поблагодарила мальчика за ценную информацию и интересную игру и пошла дальше по узкой извилистой улочке на поиски трактира. Темнело здесь быстро и внезапно. Изменчивая морская погода доставила жителям архипелага немало хлопот.
Высоко над домами-деревьями зажглись фонари – проснулись светлячки в стволах бамбука. Фонари мерцали в облачной дымке и едва освещали город. Пройдя ещё два перекрёстка она, наконец, заметила под навесом из кожистых листьев и висячих длинных серёжек вывеску «Трактир «Рыбий череп». У входа в трактир столпилась куча народу. Там явно происходило что-то неладное.
Аника ускорила шаг, пробилась кое-как через толпу и с облегчением выдохнула. Никто не умер. Никаких драк не наблюдалось. Возбуждённые крики были вызваны подбрасыванием двух или трёх монеток с помощью специальной палочки. Перед бросанием игроки делали ставки на то, какая комбинация выпадет. Люди в Грингарде и в самом деле оказались азартными.
Трактир устроился в стволе бука, толщиной в несколько обхватов. Три этажа с небольшими балкончиками, выточенными в наростах на стволе. У входа в трактир висела доска объявления, а поверх всех объявлений – рукописный портрет какой-то весьма красивой девочки, в ночной рубашке до колен, с застёжкой на трёх пуговицах. Под портретом имелась надпись:
«Разыскивается. За вознаграждение. Тысяча сенити. Была одета в ночнушку голубого цвета. Особые приметы: родимое пятно на шее слева и чёрные глаза».
Аника вошла в трактир. В зале размещались столы, разной величины, украшенные декоративной резьбой, лавки из красного сандалового дерева. По потолку тянулись цветущие лианы.
Круглые окна с дымчатыми стёклами затеняли свет уличных фонарей, от чего в помещении царил какой-то вязкий сумрак. Пока она шла к свободному столику, отгороженному от остальных шторкой из вьющегося хмеля, её никак не покидало ощущение, будто за ней кто-то наблюдает. Стены украшали черепа глубоководных монстров и картины, с изображением парусных кораблей.
Девушка уселась за столик и стала ждать, когда официант принесёт ей меню. В центре зала, на помосте сидел на высоком стуле скрипач, но он, казалось, спал. По его вялым бессознательным