Король собирался еще что-то добавить, но тут со своего места встал Готхард.
– Брат мой, Айна, – громко начал гном, – не желаешь ли потешиться, показать нам свое искусство воина?
– Вызываешь на поединок, брат мой Готхард? – в той же непринужденной манере переспросил нибелунг.
– Я уже слишком стар для таких забав, – с легким сожалением произнес гном, – но мой второй сын сумеет стать для тебя достойным противником.
– Это честь, – Айна встал со своего места, и тотчас же слуги сняли с него мантию и венец, а подошедшая Агата подала короткий кинжал.
Все гости мгновенно оживились, словно давно ждали этого момента. Рослый, мускулистый мужчина с короткой бородой, сидевший по правую руку от Готхарда также встал со своего места. Подошедшие слуги-гномы тут же надели на него тяжелую кольчугу и подали богато украшенный шлем, кажущийся неподъемным щит и острый меч.
– Я желаю биться в фамильных доспехах, – необыкновенно высокий гном произнес эту фразу так, будто уже победил.
– Конечно, – Айна снисходительно кивнул.
Как только нибелунг вышел на открытую часть поля, позади Делии встала Агата.
– Что происходит? – спросила девушка.
– Дружеские поединки – способ продемонстрировать силу и превосходство, не развязывая войн, – пояснила помощница короля. – Вторая жена Готхарда принадлежит к древнему роду магов. Их сын Ромир известный и опытный воин, а фамильные доспехи защищают от любой магии, так что исход битвы определят сила и ум.
– Но как же Айна будет драться с этим великаном без магии? – засомневалась Делия.
– Смотрите, моя королева, – последовал спокойный ответ.
Внимание всех присутствующих сосредоточилось на импровизированной арене, представляющей собой огороженную веревками часть поля. Сын Готхарда находился в том возрасте, когда здоровье еще не ухудшились, а опыт уже появился. На его фоне Айна выглядел как подросток. Со стороны казалось, что облаченный в волшебные доспехи, высокий, крупный Ромир может прибить более худого нибелунга одним ударом. По традиции соперники пожали друг другу руки, что указывало на дружеский характер поединка, а потом разошлись по разным сторонам импровизированной арены. Как только был дан сигнал к началу боя, кинжал в руке Айны превратился в копье. Оценив противника с помощью нескольких пробных выпадов, Ромир пошел в атаку и стал наносить один удар за другим, но никак не мог достать проворного нибелунга. С помощью длинного копья Айна держал гнома на расстоянии, а сам атаковать не спешил. В тяжелых доспехах со щитом и мечом Ромир не мог двигаться так же быстро как его соперник; постепенно сын Готхарда стал распаляться и наносил все более яростные удары, от которых нибелунг все так же ловко уворачивался. Увлекшись, Ромир всего на мгновение забыл о защите, и этого хватило, чтобы Айна, извернувшись немыслимым образом, подставил гному подножку. Тут же копье нибелунга снова стало кинжалом,