Я взял запечатанный в полиэтилен мундштук для кальяна и дожидался своей очереди. Ребята молчали, переглядывались. Тишина наполнилась гнетущим напряжением, перераставшим в недовольство.
– Володька, черт тебя подери, что за галлюцинацию я только что видел? – шутливо напирал Макс, ища поддержки товарищей, – ты говорил, что возьмешь с собой Ксюшу в это короткое приключение, но, либо у меня двоится в глазах, либо ты, подлец эдакий, что-то скрываешь…
– Господа, ей Богу, ведете себя как мальчишки, – с наигранным возмущением подогревал я интерес к теме, и, конечно же, в шутку обратился так к этому сброду, – позвольте, заочно, представить вам Яну, сестричку Ксюши, и, кстати, напоминаю, что все вы люди без пяти минут женатые, так что подберите свои слюни, пока никто не поскользнулся и не пострадал.
Спортсмены на балконе загудели. Они все, кроме Макса, испытывали ко мне какой-то священный трепет. Так повелось ещё со школы, каждый хотел быть другом сына криминального авторитета, я же, со своей стороны, не спешил их разочаровывать. Когда твой папа обычный коммерсант, то к тебе относятся как к кошельку, но мысль о том, что ты заботишься о сыне бандита, окрыляет их в собственных глазах.
Вечером всей компанией пошли в ночной клуб. Наш столик плотно заставлен овощными и мясными нарезками, маслинами, фруктами, есть шампанское в ведерке со льдом, к которому никто не прикасается. Все пьют виски, разбавленный колой. В тарелке Яны пусто. Пододвинул к ней меню и предложил заказать самой всё, что угодно. Полные напускного безразличия глаза бегали по столбику с ценами, но делать заказ она не спешила, прикидывала в уме калории, углеводы, жиры, перелистывала страницы, вчитывалась в названия и ингредиенты блюд. Мне показалось, она просто робеет в незнакомой компании, но быстро понял, что у неё нет с собой денег, а мой жест, по-видимому, воспринялся, как купи себе еду сама. Очень-очень неудобно получилось. Сгорая от стыда, объяснил:
– Здесь система депозитарного бронирования столиков, в нашем задатке ещё гора денег, пропадут, если ты не поможешь их потратить. – Боялся показаться мелочным, но это сработало. Яна для вида полистала минуту меню, как бы поражаясь его скудности, и указала официанту на жареную барабульку, соте из черноморских мидий в сливочном соусе и салат «Цезарь с лососем».
Музыка оглушала, слепили стробоскопы. В толпе я видел только Яну. В коротком черном платье с открытой спиной она была воплощением соблазна. Открытые босоножки на высоком каблуке подчеркивали стройность ног, а ленточки обвивали тонкие щиколотки – верный признак породы.
Я не умею танцевать. Только и способен, что качать головой в такт музыке. Но вы бы видели, как танцует Яна. Движения четкие, плавные, непринужденные. Что не па, то всплеск эмоций. Жестом манила меня, я шел, покачивая плечами, а она сгибала в колене ножку, невесомо прокручивалась на носочке другой