Уверено поднимаю его лицо за подбородок:
– Па… Ты самый красивый и самый лучший, запомни. Твое лицо внутри. Ты даже не представляешь, насколько ты красив и идеален!!! Иди к нему и даже не сомневайся в его любви.
Слышу, как дверь окна запахнулась и я усмехнулся. Вален все слышал. Тихие шаги Валена и я встаю, чтобы покинуть их на свой самый откровенный разговор в их жизни. Еще какое-то время я слышу тихий плач моего отца и раскаянный голос Валена. Отец будет счастлив, просто ему надо научиться быть уверенным в Валене. И тот должен уметь показать ему свою любовь. Ведь отца очень долго обманывали и он сейчас такой ранимый и чувствительный.
Прихожу в свою комнату под утро и к своему удивлению вижу, что комната пуста. Я уже и так отвоевал себе комнату в замке Валена, но он обрадовал меня моим будущим. Я буду жить и учится в гарнизоне его Величества Литана Пятого. Пока посмотрят на мои навыки и умения и затем уже определят на профессию. А пока, чтобы понять мои навыки, надо проучиться на общем уровне, и там уже иметь понимание моей выносливости.
Без вещей, с утра, меня отправили в карете Валена в тот самый гарнизон. Полдня я ждал какого-то человека, чтобы он внес меня в общий список гвардейцев и затем, дав мне общую форму ученика, толкнули в общую казарму.
Серое унылое нечто. По стенам были разбиты койко-места в три яруса. Узкое пространство между кроватями давало зайти к своей кровати лишь боком. В плечах я не влезал туда по сравнению со всеми. Конечно мне льстило, что я был крупнее других. Но вот этот момент просто раздражал, когда приходилось поднимать вверх руки, чтобы пролезть к своей кровати.
Сзади бешено ухнуло:
– Капитан Мачено, здравия желаем!!!
Пока разворачивался, одна из кроватей гулко скрипнула и я с ужасом понял, что застрял, пытаясь быстро вылезти из западни. Гвозди, чтобы их!!!! Капитан смотрел на меня недобрым взглядом и сам лично помог мне выбраться. Осмотрев меня на ранения, заявил громко:
– Упал – отжался до предела.
На всякий случай расставил руки шире, чем обычно, и начал отжимание. Сначала все вокруг смеялись. Потом, замолчав, даже присели, считая вместе с капитаном Мачено. Потом и сам капитан уже сбился со счета, и удивлено-одобрительно глядя на меня, кивком головы разрешил мне встать, и оглядев меня вокруг, хмыкнул одобрительно:
– Сойдет, самое то.
Для чего – я так и не понял, но решил не спрашивать. А то нарвусь и буду потом ходить, как после того телохранителя короля. Господи, как же его звали то, уже и не помню. Главное, больше молчать.
В казарме нас было человек тридцать. К утру дышать было уже нечем и я, задыхаясь, радостно выскочил первым на пробежку, даже капитан и его помощник не успели ещё и разбудить всех.
Я мчал так, что пот лился в три ручья. Понемногу наш кольцо замкнулось и мы в три ряда бежали под строгим оком нашего капитана. Который, кстати говоря,