Внизу стояли зрители и аплодировали воздушным смельчакам. Эрнст стоял в толпе, так же улыбался и хлопал в ладоши. Наконец корзина коснулась земли, первыми из нее выскочили все четыре дамы и с выпученными глазами убежали куда-то к стоящим невдалеке шатрам с надписью «TOILETTE» Мужчины хоть и не были такими же торопливыми, но, улыбаясь через силу, направились туда же.
Наконец, умиротворенная и спокойная Сара спросила своего улыбчивого спутника:
– Чему ты смеешься?! Мы чуть не погибли!
– Чуть ― не считается, Сара. Это было шоу, не было никакой поломки! Разве ты не поняла?
Эрнст все же умолчал, что виновником сариного приключения был он сам, сговорившись с командором внизу. На всякий случай умолчал, ибо девушка выглядела сильно расстоенной.
– Поняла! – буркнула Сара, но тут же засмеялась:
– Эрни! Ну, какая ты сволочь! Тебе правда было меня не жалко?!
Сара произносила это на смехе, конечно. Потом успокоилась, задумалась, сказала твердо:
– Хочу есть! Я голодна как львица!
– Душа моя, это легко исполнимо: сейчас мы зайдем в ресторан и я закажу тебе живого ягненка! Разорви его, съешь за все сегодняшние обиды и переживания!
– Сам ешь живого! – рассмеялась львица, – а мне, пожалуйста, хорошо прожаренного! Причем, тут часть, которую я сама выберу!
– Тебе трудно возражать! – на смехе отвечал Эрнст.
После обеда, а затем долгого, слегка утомительного хождения по Сене, после прогулки по Тюильри, вышедши на Вандомскую площадь, спустя совсем малое время, Сара и Эрнст оказались на rue de la Paix, на той самой, знаменитой улице ювелиров, куда устремлялись мечты многих гостей Франции, где от выставленных украшений даме вдруг перестает хватать парижского воздуху, если она роняет взгляд на какой-нибудь особенный предмет, от которого ее сердечко ёкает и куда-то сладко проваливается.
Именно на этой улице мужчины бывают восхитительно щедрыми, а дамы восхитительно счастливыми, именно там наступает тот самый момент, когда проверяются чувства, мечты, будущее.
Ах, любезные друзья, гоните прочь унылых и глупых резонеров, утверждающих, что браки совершаются на небесах! Любой парижский гаврош подымет их на смех, швырнув свое насмешливое «нет», и потом повторит его многократно! Потому как часто браки совершаются там, в манящем переливе красок, в сочетании черного бархата и буйного разнообразия золотых форм, вкусов, полета фантазии, щедро залитым завораживающим сверканием ограненных камней.
Вот в одной из этих лавок и оказались вдруг счастливые путешественники.
Надобно все же простить повествователю это «вдруг»: совсем не случайно они там оказались. Эрнст сознательно вел ее на эту улицу, в эту лавку, отзывы о которой слышал от многих ранее.
Схитрил слегка Эрнст