И как же мне нравилось, сидя перед этим зеркалом, увешивать себя бусами, надевать кольца, несмотря на то, что они сваливались с моих пальцев! Прикладывать к ушам серьги! Обматывать руки браслетами! И представлять, что я – Марья-царевна или Василиса Прекрасная. И, бывало, до того заигрывалась, что видела в зеркале не то себя, не то кого-то другого.
Но стоило кому-то из взрослых позвать меня, как грёзы сразу же отлетали, и я возвращалась в привычный мне мир. Да, мне очень нравилось фантазировать, но и действовать в обычной реальности мне нравилось ничуть не меньше. Я с удовольствием откликалась на просьбы взрослых и охотно им помогала: бабушке – поливать грядки из маленькой лейки или собирать ягоды, сматывать пряжу вместе с мамой, подавать дедушке гвозди, а папе ключи или отвёртки, когда они что-то мастерили или ремонтировали.
И вот как-то раз, увешавшись всем этим великолепием и рассматривая резьбу на шкатулке, я вдруг возьми да и скажи:
– Бабушка, а когда ко мне Мороз придёт?
– Какой Мороз, Стасенька? Новый год ещё не скоро, Дед Мороз только в Новый Год приходит. – Ответила бабушка.
– Да нет, бабуль, про новогоднего-то я знаю, я про своего Мороза спрашиваю. Когда он меня найдёт?
Бедная бабушка собрала в кулак весь свой педагогический опыт и ответила как можно дипломатичнее:
– Ну, Стасенька, своего Мороза ты встретишь, когда вырастешь. Вряд ли он придет к такой маленькой девочке.
– Бабуль, а как я его узнаю?
– Узнаешь, Снегурка моя, обязательно узнаешь. – Засмеялась бабушка. На этом разговор и закончился.
Где же ты, Мороз, Морозко, Морозушко. Видно, потерял дорогу в своих скитаниях по бескрайним, неведомым мирам. И откуда появился в моей памяти этот Мороз? То ли фантазия, то ли воспоминание, то ли сон. Не помню, не знаю.
Глава 3
Я вспоминаю…
Как-то раз, поздней осенью, случилось так, что я осталась дома одна. Мы ждали дядю Германа из командировки, он должен был зайти к бабушке с дедушкой, отдать какие-то вещи, и все собрались там, чтобы его встретить: и мама с папой, и тётя Дина, и братья должны были после тренировки пойти к ним. На севере темнеет рано. В ноябре в восемь часов вечера уже ночь. Вообще-то мне и раньше приходилось оставаться одной на час-другой. Дело в том, что мама работала в поликлинике, в физиотерапевтическом кабинете, а вторая смена у них длилась до семи часов вечера. А папа работал на электростанции мастером, и у него бывали ночные смены. Братья порой задерживались на тренировках, в общем, бывали разные обстоятельства, и я не боялась оставаться одна, тем более, что мама сказала, что их не будет совсем недолго, полчаса от силы. Я была простужена и дремала