Несколько раз показав себя бесжалостным судьей, Рыбья Кровь в дальнейшем был достаточно снисходителен, нащупав еще один действенный способ наказания: перевод ратников на какое-то время из воинов в простые людины, что грозило отказом в летнем походе. Все уже знали, что в поход пойдут только четыре хоругви, а с учетом кутигурской орды, туда мог попасть лишь каждый третий из дарпольцев.
Такое наказание понесли найденные Корнеем убийцы коровы, и похитители наконечников стрел и много кто еще. Разыскал-таки воевода-помощник и поджигателя княжьих хором. Один из шестерых охранников, который отвечал на его вопросы наиболее разумно, сразу после допроса бесследно исчез, прихватив с собой двух лошадей и припасы на двухнедельное путешествие по зимней степи. Впрочем, для Дарника это явилось самым выгодным результатом: во-первых, потому что он не ошибся в своих подозрениях, во-вторых, не приходилось всем объявлять, что на него было покушение, в-третьих, избавляло от наказания поджигателю – если он, князь, еще и в такой ерунде будет удачлив, то непременно не повезет в чем-то действительно большом и важном. Да и брезговал он уже как-то узнавать подробности поджога: за что и почему.
– Никакой погони и поисков! – настрого приказал он воеводе-помощнику. – Что сделано – то сделано, будем беспокоиться о будущем, а не о прошлом.
В качестве награды за свой розыск-упущение Корней настойчиво стал просить о включение в Ближний Круг свою Эсфирь, мол, она будет еще полезней, чем Калчу. Однажды даже задал этот вопрос на воскресных боевых игрищах, понимая, что глядя в глаза его жене Дарнику будет труднее отказать.
– Хорошо, завтра же с утра жду Эсфирь на Ближнем Круге, – охотно согласился князь. – Вот только, увы, без тебя.
– А я что?! – изумился воевода-помощник.
– У меня даже законная княгиня не входит в ближние советники, а ты с женой почему-то там хочешь быть. Выбирай: либо она, либо ты!
– Князь прав, – поспешила опередить возмущенным слова мужа Эсфирь. – Конечно, это ты должен быть в «ближних».
– А как же ты? – обескуражен был ее малодушием Корней.
– Я же умная, что-нибудь придумаю, – с улыбкой пообещала красавица-толмачка.
И придумала: неделю спустя в Дарполе возник еще один княжеский совет.
6.
Радимская хоругвь при всей строгости обучения в ней продолжала расширяться и однажды из самого дальнего