Тут к Пашке подошла любопытная девчонка, которая еще не получила имени. Она была поменьше Пашки, хотя он пока с трудом определял возраст троглодитов. Выглядела девчонка лет на семь-восемь. На Пашку она взирала с почтением и поэтому понравилась ему.
– Ты что? – спросила она.
Пашка повернулся к Девочке-без-имени и ответил:
– Я делаю острый камень.
В языке троглодитов не было слова «нож». Пашка догадался, что у них существуют обозначения только для тех вещей, которые уже придуманы.
– Зачем?
Пашка не ответил. Он подумал: «Неправильно, что детям не дают имен. Ну как их называть?!»
– Как тебя называть?
– Девочка, – сказала девочка.
– А вон ту, которая режет ленивца?
– Девочка.
– А того мальчика?
– Мальчик.
– А как вас, девочек, различать?
– Нас не надо различать, мы себя различать сами. – Девочка с трудом сказала такую длинную фразу. И она попыталась объяснить Седому, которому, вообще-то говоря, рано иметь имя, но для которого сделали исключение: – Все равно какой ребенок. Зови одного, приду я – ребенок. Все равно какой.
– Ладно, – смирился Пашка. – Лучше смотри. Вот как надо делать ножи.
Он положил камень на плиту и стал бить по нему другим камнем.
Девочка-без-имени сказала:
– Так нельзя. Плохо. Камень плохой.
– Что ты понимаешь!
– Надо кремень, – сказала девочка. – Это не кремень.
Тут, конечно, и другие дети подбежали. И начали объяснять, что нужен кремень, что орудия делают только из кремня, что за кремнем взрослые ходят далеко-далеко, целый день идут. Что-то Пашка понял, чего-то не понял. Но главное, он не знал троглодитского слова, обозначающего кремень, и потому все речи детей были для него пустым звуком.
Он бил камнем по камню, стараясь откалывать кусочки, но ничего не получалось. Оба камня крошились, и только.
Пришел горбун Крот. Он тоже принялся объяснять Пашке, что тот неправильно делает орудие. Даже Мама подошла наконец и строго сказала Пашке, что, хоть он уже и получил имя, это не значит, что он взрослый охотник. Он должен всех слушаться и перестать стучать плохим камнем о плохой камень.
Правда, во всей этой шумной сцене Пашка понимал далеко не все из того, что ему говорили и кричали, а троглодиты понимали не все, что им отвечал Пашка.
– Нет! – закричал Пашка, вконец разозлившись. – Я вам докажу, что я прав!
И со злости он так ударил камнем по камню, что его булыжник раскололся точно пополам.
И оказалось, что он внутри полый!
Внутренность камня сияла, потому что кончиками внутрь в нем расположились какие-то сверкающие кристаллы.
– Эх, – вздохнул Пашка, – не повезло. А я думал, что камень целый.
Но троглодитов просто поразили Пашкины дей