– Тебе матушка рассказала? – уныло спрашиваю я.
– А то как же. Я сказал ей, что это от живости нрава, но она всё одно на вас обоих зуб держит. – Дядя с трудом поднимается, разбрасывает по полу спитой чай, чтобы собрать пыль, и принимается сметать последние следы ковров и мебели мистера Чэня.
Я бросаю взгляд на люк в потолке, который мы сделали, чтобы вытащить наверх крылья машины. Кажется, его никто не касался, а значит, деталь из ткани и сейчас там. Пока что ей придётся полежать на крыше.
Вздохнув, я начинаю сгребать мусор в кучи, наполняю им вёдра и таскаю вниз по лестнице, попутно заглядывая в шкафы и потаённые углы.
Детали машины спрятаны по всему дому, и по пути я всякий раз ухитряюсь улучить минутку, перебежать дорогу и перебросить находку через стену, в наш двор, рядом с курятником. Я опускаю тяжёлый медный двигатель, завёрнутый в обтёрханную шаль, на землю, и любопытные куры окружают его, принимаются клевать, стуча клювами по металлу.
Мы постепенно продвигаемся вниз, вычищая комнаты и собирая всё ценное по пути. На третьем этаже в стенном шкафу я нахожу палочки для добывания огня, две банки с алой краской и кучу бумажных птичек. Всё это не имеет никакого отношения к летающей машине, но я всё равно прихватываю их с собой. Битти будет рада птичкам, а Полли – краске.
– Атан, мальчик мой, как насчёт перекусить? – кричит мне дядя сверху. – Спустись-ка вниз.
Я послушно сбегаю по лестнице и вижу дядю, вспотевшего от усилий, устало привалившегося к стене. Я всё ещё мёрзну.
Он вручает мне луковицу. Я устраиваюсь у его ног и впиваюсь в неё зубами.
Дядя утирает рот платком, а затем говорит:
– Твоя бабушка попросила меня найти тебе работу. Раз уж мистер Ч. помер.
Негромкий голос гулко звучит в пустой комнате.
– Правда? – я сдираю зубами очередной слой с луковицы.
– Хочет устроить тебя золотарём.
– Что? – Я роняю луковицу, и она катится по полу. – Золотарём?
– Угу. – Он старательно избегает моего взгляда. – Вот так уж.
– Она не может… Мама не может… ну правда же?
Дядя внимательно изучает свою луковицу, будто перед ним какая-то диковина.
Золотари занимаются тем, что чистят уборные. Они разъезжают по городу на вонючих телегах, в основном по ночам, источая зловоние, выплёскивая на мостовую содержимое сточных ям и уборных из частных домов. Чистить выгребные ямы им дозволяется только по ночам, чтобы днём вонь не разносилась по городу, но слухи о полумёртвых белолицых безумцах были источниками моих детских кошмаров. Бабушка не один месяц уверяла меня, что золотарь живёт у подножия лестницы и съест меня, если я посмею спуститься вечером и мешать маме. Я верил ей, пока Полли не убедила меня, что это чепуха. Мне тогда было лет семь.
– Золотарём?
Дядя кивает.
Золотари