– Ты, кстати, съездишь к этому херу лысому из Газпрома?
– Ну, если надо, то съезжу… Заблюешь ему еще его атласный костюм…
– Он в этом их главном здании сидит на Университетском…
– Та поняла я…
Пока Шарлотта подъезжает к своей работе – театру кукол “Петрушка”, следовало бы несколько очертить ее прошлое и происхождение. Потому как неизвестно, почему с такими именем и фамилией она еще жива в Сургуте. Мать Шарлотты – Галина, была дочерью крупного краснодарского колхозника, который организовал, в свое время, крупнейшую по тем временам ярмарку, приуроченную к празднованию Яблочного Спаса. Бизнес у родителей Галины шел прямо-таки хуево. Хотя, это является очень странным фактом, ведь пик яблочного магната пришелся на довоенные годы. Так как никто, кроме семьи Галины, особо не жрал яблоки в те годы, им приходилось жрать все яблоки самим. А любимым угощением, естественно, стала Шарлотка. В честь любимого блюда своего детства Галина и назвала своё отродье. Главной чертой мужской родословной Шарлотты было полное непонимание ситуации. Когда в семью Всратсон пришли чекисты, чтобы расстрелять их, никто из семьи не догадался подойти к стенке. Наоборот, от недоумения отец пригласил офицера за стол – отведать похлебку из старой похлебки. Когда чекисты устали раз за разом встречать поражение в доме Всратсона, они решили выслать семейку в ебеня, чтобы те своим тупым недоумением не заражали других евреев Москвы.
Закончив очередную репетицию романа “Бабий Яр” в детском кукольном театре Петрушка Шарлотта направилась в ГазпромТрансГазСургут – место обитания руководителя филиала – Сергея Валентиновича Тестостеронова. Сергей Валентинович ждал Шарлотту Всратсон у себя в кабинете. Секретарша Тома встретила юное дарование драматургии со всем неприкрытым гостеприимством, присущим представителям такого рода профессий: “Так, значит, блядь тупая… Распишись вот здесь, здесь… Да здесь блять, а не здесь, членососка!… Всё заходи, Сергуня тебя ждет.”
Шарлотта почувствовала легкое недоумение, не комфорт и металлический привкус во рту. “Надо сходить щитовидку проверить”, – подумала она.
– Проходите, хотите в рот?
– Что?!
– Хотите, говорю, РотФронт… Конфеты, хорошие, наверное… У нас с ними контракт, заебались всем офисом жрать. А вот вы, вижу, конфеты едите!
“Ой, какой внимательный…”, – в полном смущении подумала Всратсон.
– Спасибо, я откажусь. Может перейдем к интервью?
– Да, конечно.
– Скажите, вот вы такой ахуевший, умный, красивый, выебистый, а вам всего лишь двадцать восемь. Какого хуя?
– Знаете, этот вопрос мне задают довольно-таки часто… Я могу вот так поиграть скулами, сказать какую-то тупую хуйню про фьючерсы и ваучеры, и быдло подумает, что я действительно обладаю всеми теми характеристиками, которые вы со мной связали.
– Скажите, вы гей? Ой, так неудобно, простите…
…
…
…
– Ну