– Ваше Высочество…
– Что, – спросил я, – завтрак?
– Да, – ответили они хором, – если вы изволите, сейчас за вами зайдут…
– Пусть заходят, – разрешил я. – Бить не буду.
Они торопливо удалились, это бить не буду тех, кто придет звать на завтрак, а их могу еще как за опоздание.
Едва дверь за ними захлопнулась, почти сразу же явился управитель, торопливо поклонился.
– Ваше Высочество… с вами все в порядке?
Я спросил настороженно:
– А что во мне как бы не так?
– Да все так, – заверил он быстро, – просто слуги сообщили, в склепе был шум, завывания, словно сотни демонов пытались оттуда вырваться на волю… а еще сказали, что, как только вы оттуда вышли, все смолкло и совсем затихло.
– Никаких голосов не слышал, – ответил я твердо.
Он спросил шепотом:
– Но в склепе… были?
– А что, – спросил я в ответ, – запрещено? Да, был. Не привлекался, но участвовал. Я такой, интересующийся. Видел графиню. Интересная женщина. Как говорите, ее зовут? Карелла?
– Графиня Карелла, – прошептал он, – урожденная фон Кенигсегг-Аулендорф…
– Своеобразная, – заметил я, – и даже своеобычная женщина. Не часто таких встретишь. Во всяком случае, даже не каждый день.
Он замер, глаза его задергались в орбитах, обшаривая взглядом мое гордое и красивое лицо.
– Но как же… она что…
– Оживала, – сообщил я скромно, – не совсем так уж, но все же, хотя и не как женщина… ну, вы понимаете, а больше как человек вообще, в целом, обобщенно, если можно так сказать, хотя, как мне кажется, сказать можно все, чем мы и пользуемся во всю ширь и размах необъятной человеческой души.
Он несколько обалдел, я даже сам не успел понять, что я завернул так красиво, он спросил жалко:
– В смысле… в самом деле оживала?
– И даже вылезала, – гордо сказал я. – Хотя, точнее, нечто такое ее вылезало саму, а она как бы просто не противилась, а разрешала. Видимо, это служебная магия, как если бы вам слуги придвинули кресло…
– А… потом?
– Похоже, – проговорил я скромно, – я ее заинтересовал.
Он охнул, прижал ладонь ко рту, глаза выпучились.
– Ваше Высочество?
– Обратила на меня внимание, – пояснил я. – Знаете ли, я тоже заметил, в самом деле знатная дама и обучена была весьма… Такие манеры! Хотя и несколько устаревшие, но это так мило, так волнительно…
Он побледнел.
– Надеюсь, вы шутите?
Я изумился.
– Почему?
– Но ведь, – проговорил он, едва шевеля посиневшими губами, – это же кошмар! Это гибель!
Я подумал, пожал плечами.
– Возможно, в будущем. Пока что показалась весьма женственной, что значит больной и слабой.
Он прошептал:
– Господи… Но как только войдет в силу… А слабая потому, что проснулась раньше времени? Как вы это сделали?
Я ответил