– О, доброе… то есть… плохое, я хотел сказать… простите, товарищ прокурор… – засуетился один из начальников и почти физически почувствовал, как его погоны полегчали.
Прокурор молча подошел к телу девушки, опустился на одно колено и нежно коснулся его рукой. Все обуревавшие его эмоции на поверхности были выражены лишь плотно сжатыми губами.
– И что молчим?! – рявкнул он.
– Мы, Владимир Михайлович, как раз выясняем все обстоятельства… Сюда ее уже привезли. Имеются следы протекторов шин. Убили в другом месте. Пытаемся выяснить где?.. Наверняка в помещении. Она в таком виде… Ну не на улице же была… И от города далековато, зачем вести к черту на рога?.. – наперебой заголосили разные чины.
– На даче она была, – прервал их прокурор.
На него посмотрели вопросительно. Казалось невероятным, чтобы у одного из «светил» имелась недвижимость в таком захолустье, а не где-то на Лазурном берегу, ну или хотя бы в Крыму.
– В Крыму тоже есть. Что уставились? Заработал!.. А здесь мы с женой участок получили еще в начале девяностых. Дали, чтобы мы не померли с голоду из-за задержки зарплаты. Жили тогда огородом, так сказать… Давно я хотел ее продать, но жена не соглашалась, дети тоже. Нравилось им здесь ошиваться.
Прокурор резко повернулся, обвел долгим взглядом утонувшую в сером мраке местность и побрел к машине. Со спины он выглядел побитым, как будто из его прямой осанки вдруг вынули стержень.
– Я так понимаю, опознания не потребуется, – произнес кто-то шепотом.
– Мы проверили сигнал с мобильного телефона погибшей, – подошел один из полицейских. – Он локализуется в этой местности. Недалеко… Эй, а вы все куда направляетесь?
– На дачу прокурора.
Двухэтажный кирпичный дом величественно возвышался за железным забором в обрамлении вечнозеленых елей. Глухие заборы на дачах законодательством страны ставить не разрешается, но когда очень хочется и должность позволяет, то можно соорудить.
Калитка оказалась открытой. Толпа правоохранителей ввалилась на ухоженную территорию. Справа стоял красный спортивный автомобиль, при виде которого у многих заблестели глаза, слева красовалась никому не интересная беседка.
– Это машина моей дочери, – угрюмо сообщил прокурор и направился к дому. Толпа последовала за ним. Кого волнуют следы преступления, когда впереди шествует вождь?!
Входная дверь тоже была открыта.
– Подождите, товарищ прокурор! – воскликнул кто-то из полицейских, извлекая из кобуры пистолет.
– Ой, вот только цирка не надо! Вы что же думаете, убийца сидит здесь и дожидается нашего приезда?! И он не услышал ни шума автоколонны, ни топота ваших ног?!
Прокурор смело вошел в дом и так резко замер на пороге гостиной, что его чуть не снесла волна самых активных. В одно мгновение замерли