– Я бы хотел извиниться за свои необдуманные слова на балу, – ответил граф Аттисон, и, видя, что я не понимаю (точнее, делаю вид, что не понимаю), пояснил: – Я назвал вас авантюристкой.
– А, это, – отмахнулась я. – Не берите в голову. Я сразу же забыла про это.
– Вы великодушны.
– Просто не обращаю внимание на дур… глупости.
– Вы считаете меня ду… глупым?
Он прищурил глаза. Я лишь пожала плечами и, как нас учили в пансионе, сделала вид, что занята оборками своего платья.
– Я жду ответа, – резковато напомнил мой собеседник.
Я подняла на него широко распахнутые очи:
– Согласитесь, не слишком умно идти на бал знакомиться с невестой, имея лишь описание ее платья?
– Ваши родители уверили меня, что вы будете именно в нем!
– И вы не подумали, что я могу иметь собственное мнение? Хорошую же жену вы ожидали заполучить!
– Я подумал, что вы послушная юная леди и не станете перечить родителям!
– Я и не перечила.
– Вы не надели платье!
– Неправда! Платье на мне было. Ну а то, что оно не оправдало ваших ожиданий, так, может быть, и с браком будет так же?
– Простите?
– Он тоже может не оправдать ваших ожиданий, – охотно пояснила я. – И что тогда вы будете делать? Заведете любовницу? Бросите меня одну чахнуть от тоски и будете ждать, пока я умру?
– Что? – ошарашенно переспросил граф, но я уже вошла в раж.
– Я буду медленно угасать, пока окончательно не ослабну, и тогда, одетая в белое платье, то самое, я буду возлежать на родовой кровати Аттисонов. Вас известят, но, увы, вы опять запомните лишь описание платья… а потом станет слишком поздно, и вы всю жизнь будете мучиться, что погубили юную деву…
– Что за бред! – воскликнул мой жених. – Вы не собираетесь умирать! А я не собираюсь заводить любовницу!
– Вас не интересуют женщины? – ахнула я. – Тогда все еще хуже, чем я предполагала.
– Меня интересуют женщины… тьфу! – Он нервно прошелся по комнате. – У меня от вас голова идет кругом!
– Вы сказали «женщины», значит, их было много?
– Да какая вам разница! Вы вообще об этом знать не должны! – возмутился граф.
– То есть вы будете скрывать от меня свои связи? А потом какая-нибудь несчастная женщина подкараулит меня у крыльца и протянет мне плод вашей с ней любви…
– О господи, – почти простонал Аттисон. В его глазах читался ужас.
Я из последних сил сдерживала довольную улыбку: если мой жених решит, что я ненормальная экзальтированная барышня, то, возможно, откажется от свадьбы. Увы, он оказался крепче, чем я думала.
– Такое вряд ли случится, – холодно заметил он. – Полагаю, мне придется приложить некоторые… гм… усилия, чтобы эти мысли больше никогда не беспокоили вас.
– Интересно, как вы собираетесь это сделать.
Я заметила, что глаза жениха опасно заблестели. Кажется, план сработал