Анет была под впечатлением. Кроме эмбриональных крыс, с которыми она работала каждый день, и того злополучного ежа, она за всю жизнь не видела больше никакого живого существа. Птицы, конечно, не в счет. Кошки, которых она еще застала, тоже. "Кто это был такой? – подумала она, – такой милый!!" Анет медленно пошла дальше, вглядываясь в межветочное пространство в надежде снова увидеть подобное существо. Ещё двадцать минут прогулки не принесли новых наблюдений. Взглянув на часы, Анет решила возвращаться, так как дорога обратно займет час, и ещё полчаса от леса до работы.
Повернувшись обратно и пройдя около ста метров Анет услышала слабый писк. Она решила пойти на этот звук. Направление было ясно. Через двадцать метров писк стал громким и отчётливым.
Анет увидела круглую дыру в дереве и торчащих оттуда птенцов. Она смотрела на них так, как будто не знала, что у птиц бывают птенцы. Знать то знала, а увидела впервые!!! На тревожные крики птенцов прилетел дятел и стал кружиться возле дерева, метаясь то в одну, то в другую сторону. Анет поняла, что это его птенцы. Она отошла на такое расстояние, чтоб издали наблюдать эту картину, но не тревожить дятла. Как только расстояние между Анет и деревом увеличилось, дятел подлетел и пролез внутрь гнезда. Птенцы стали пищать еще громче. Анет не могла оторваться от этого зрелища. "Не зря мама, все же любила лес!" – заключила Анет.
Но время поджимало, нужно было выбираться из лесополосы. Анет шла к выходу еще тридцать минут. По выходу из леса она с огромным удивлением обнаружила, что вышла с противоположной стороны. "Как это возможно? Потерять ориентир аж на 360 градусов? Я же шла в одном направлении, а потом повернула обратно! Как произошло так, что я совсем с другой стороны леса вышла?! Ну да ладно.... Мне и лучше. Здесь до работы совсем рядом."
Посмотрев на часы, Анет сделала селфи на фоне леса и пошла в сторону работы.
В эмбриональный завод вход был строго по отпечатку пальца и сетчатке глаза. Пройдя аутентификацию и контрольное взвешивание, Анет пошла в свой цех. В ее цеху производили откачку эмбриональной жидкости у крыс. Раньше она работала в другом цеху – отбор крыс, срок беременности которых подходил к завершению. Там работа легче и менее ответственная. Здесь же требовалось взять усыпленное животное, проткнуть шприцем стенку живота вместе с маткой, и, не задевая плод, а именно – крысят, откачать шприцем эмбриональную жидкость, слить в герметично запакованный резервуар, который потом доставляют в эмбриональный центр. Именно в этой жидкости доращивают младенцев.
После этих манипуляций крыса кидалась на конвейер, по которому она попадала в большую мясорубку. Что происходило дальше Анет не знала до вчерашнего дня. Или, правильнее сказать, не предавала значения. И лишь вчера узнала, что перемолотое сырье из крыс отправляют в центр заготовки питательных