– Я рассказал тебе, как сеять эти семена, – сказал белый бобер, – и как правильно молиться, и какие проводить церемонии. Убедись в том, что следовал всем моим указаниям, иначе семена не вырастут и не дадут хороших листьев, а без них молитва к богам не принесут никакой пользы.
Пятнистая Накидка плакал, расставаясь со своими друзьями-бобрами. Он принес домой священные талисманы, посеял священные семена, как было ему сказано, и получил прекрасный урожай листьев. Он женился, прожил долгую жизнь и перед смертью передал все свои знания и талисманы одному из сыновей. И так все это переходило от отца к сыну на протяжении сотен зим, и теперь перешло к моему отцу. Все эти долгие годы его магия была очень сильна и приносила успех тем, кто пошел в поход и здоровье больным, и вот теперь она его подвела. И почему? Потому что он не следовал указаниям старого белого бобра! Мы все были уверены в том, что. когда мы снова начнем использовать нах-уак-о-сис, его магическая сила к нему вернется.
Когда все собрались в нашем вигваме, отец сказал:
– Земля готова, и Солнце согрело ее. Давайте помолимся богам, попросим их помощи и будем сажать священные семена!
Моя мать сидела слева от него, Старое Солнце рядом с нею, дальше были его женщины и дети. Я сидел справа от отца; рядом со мной сидела Краснокрылая, за ней моя почти-сестра, дальше мои почти-матери и их дети.
Священный талисман. завернутый в четыре шкуры – бобра, выдры, гагары, и лебедя – всех обитателей воды – висел на вигвамном шесте над лежанкой моего отца. Мать сняла его и положила перед собой на землю. Отец выкрашенными в красный цвет ивовыми палочками вытащил из очага несколько угольков и положил на них немного высушенной сладкой травы, и они с матерью протерли руки в поднявшемся над ней ароматном дыму, и несколько раз, набрав дым в горсти, проводили ими по телу, чтобы очистить себя перед тем, как начать пользоваться священными талисманами. Когда они проделали все это, моя мать развязала завязки, и они затянули первую из четырех водных песен, песню бобра, во время пения которой водили руками по обертке, разворачивая ее; в конце песни мать полностью развернула первую обертку, хорошо выделанную шкуру бобра. Так же были спеты песни выдры, гагары и лебедя и, когда была снята последняя обертка из кожи лебедя, талисман предстал нашим глазам. Первым из предметов был длинный чубук для трубки, украшенный полосками из меха всех водных животных, с него свисали перья разных водных птиц. В его верхней части была привязана набитая кожа водяной ящерицы. Рядом с чубуком лежал березовый сучок, который дал Пятнистой Накидке древний бобер, и еще три отгрызенных бобром палочки.
Мой отец сперва наполнил большую каменную чашу трубки нах-уак-о-сис . Потом он торжественно поднял священный чубук, присоединил к нему чашу и зажег священный табак угольком из очага, затянулся и выдохнул дым к небу и к земле, потом указал чубуком на все четыре стороны света и начал молиться:
– Слушай, о Солнце! Слушайте, все Верхние Люди! Будьте милостивы