Любовь и честь. Мередит Дьюран

пренебрегали административными формальностями. Требование Эдриана предоставить ему карты местности, чтобы проложить маршруты патрулей в объезд крестьянских наделов, ни к чему не привели. Таких карт просто не существовало. Эдриан решил поехать к Бэддлстону – другого выхода он не видел. Там, в библиотеке, хранились точные карты всей округи. Семь лет назад Эдриан составил их вместе с братом. На поездку требовалось всего полдня, к тому же его очень привлекала возможность прогуляться по собственным землям. Конечно, можно послать кого-нибудь другого, однако он чувствовал, что неплохо бы хоть на время оказаться на некотором расстоянии отсюда… Нужно успокоиться и восстановить равновесие. А вид всего того, что он собирается защитить, в этом ему поможет.

      – Можете сочинять ей сонеты, если вам нравится, – говорил он, застегивая сумку. – Устраивайте танцы в галерее. Приглашайте всех служанок. Только не выпускайте ее из этого чертова дома. И не впускайте сюда арендаторов. Большего я не требую.

      – Это будет нетрудно, если поручите дело мне, – заявил лорд Джон. – Арендаторы являются с вилами, а не с ружьями. И в отличие от вас я не привык пугать молодых леди так, что они бросаются наутек и прячутся по лесам. Даже Медузу можно очаровать.

      Медуза. Именно так называли Нору придворные остряки. В мире изощренного притворства и приторной любезности ее сдержанность, ее манера смотреть человеку прямо в глаза, не улыбаясь и не смягчая свой взгляд лестью, привлекла к ней не слишком много друзей.

      – Не стоит ее недооценивать, – посоветовал Эдриан.

      Лорд Джон фыркнул:

      – Считаете меня идиотом?

      Многообещающий вопрос. Эдриан окинул взглядом молодого хлыща. Тот в шелковом камзоле развалился на диване, а сапоги закинул на чайный столик. По-модному стройный, напудренный, в тщательно завитом парике, он был в сумрачных покоях Ходдерби так же не к месту, как оранжерейный цветок в хибаре крестьянина. На беспокойных пальцах юнца поблескивали кольца. У локтя стоял кубок с мадерой, изъятой из погребов Ходдерби.

      В мыслях Эдриан так оценил это зрелище: для человека, оказавшегося в абсолютно чуждой для себя стихии, он устроился совсем неплохо.

      Молчание затягивалось. Лицо лорда Джона начало багроветь. Он опустил ноги на пол и сел.

      – Считаете меня идиотом? – повторил он свой вопрос.

      Теперь Эдриан мог фыркнуть. Детское тщеславие во взрослом мужчине выглядело нелепо.

      – Я считаю, что вы привыкли к Лондону, – спокойно ответил он. – И к лондонским женщинам. В сравнении с ними маркиза не производила большого впечатления. Но здесь ее окружают друзья. Множество друзей. Ей обеспечена верность любого проживающего на этих землях, а количество вил в десять раз превосходит количество наших сабель.

      Лорд Джон искренне удивился.

      – Крестьяне, – пренебрежительно бросил он. – Если они поднимутся против нас, значит, поднимутся против короля.

      Барстоу оказал своему сыну плохую услугу, оберегая его от всех сложностей жизни.

      – Вы