Джаро монотонно пробубнил: «Есть важные вещи, которые мне нужно сделать, чтобы не сойти с ума».
«Даже так! Какие вещи?»
«Еще не знаю».
«Так-так. Когда же ты узнáешь, что тебе нужно сделать – и что ты сделаешь, когда узнáешь?»
«Этого я тоже еще не знаю».
Госпожа Виртц старательно сдерживалась: «Почему же ты жертвуешь образованием ради того, что еще не известно?»
«Мне известно достаточно».
«Тогда объясни, пожалуйста: чтó тебе известно?»
«Все это из-за того, что я слышу в голове! Пожалуйста, больше ни о чем не спрашивайте!»
«Но я должна докопаться до подноготной происходящего. Ты имеешь в виду, что слышишь какие-то указания, когда спишь по ночам?»
«Нет, не так! Никакие это не указания – и я слышу их не во сне, и не всегда по ночам. Пожалуйста, разрешите мне уйти».
«Разумеется, Джаро, ты сможешь уйти – но только после того, как я разберусь, в чем дело. Ты слышишь голоса, заставляющие тебя что-то делать?»
«Никто меня ничего не заставляет делать. Я слышу только один голос, и он меня пугает».
Госпожа Виртц вздохнула: «Хорошо, Джаро. Можешь идти».
Но Джаро, в ужасе от того, что разболтал секрет, никак не мог уйти и пытался убедить преподавательницу в том, что на самом деле не случилось ничего серьезного, что он мог полностью контролировать события, и что ей не следовало обращать внимание на то, что она сегодня от него услышала.
Госпожа Виртц улыбнулась, похлопала его по плечу и сказала, что подумает об этом. Джаро медленно отвернулся и ушел.
Альтея просматривала студенческие работы, сидя в своем кабинете в Институте. На столе зазвенел колокольчик вызова. Взглянув на экран, Альтея заметила синие и красные прямоугольные рамки эмблемы клуба «Парнасцев» и ткнула пальцем в клавишу. На экране появилось лицо Айдоры Виртц.
«Не хотела вас беспокоить, но произошло нечто, о чем вам следовало бы знать».
Альтея встревожилась: «Джаро в порядке?»
«Да. Вы одна? Могу ли я говорить с вами откровенно?»
«Я одна. Надо полагать, Ханафер Глакеншоу опять набедокурил?»
«На этот счет ничего не знаю. В любом случае, Джаро его просто игнорирует».
Альтея несколько повысила голос: «А что еще он может сделать? Обзывать Ханафера еще худшими словами? Набить ему морду? Может быть, прикончить его на месте? Мы научили Джаро избегать грубых игр и соревнований, воспитывающих склонность к насилию – по сути дела, имитирующих и пропагандирующих войну!»
«Да-да, разумеется, – откликнулась госпожа Виртц. – Но сегодня я звоню не по этому поводу. Насколько я понимаю, Джаро страдает нервным расстройством – вполне возможно, серьезным».
«О чем вы говорите? – воскликнула Альтея. – Никогда этому не поверю!»
«К сожалению, это так. Он слышит внутренние голоса, отдающие ему приказания – побуждающие его, по-видимому,